Живите, птицы!
Все мы куда-то спешим, торопимся успеть сделать запланированное, совершить что-то важное, большое, незабываемое
Так было и в тот день. Обычный день, не сильно отличающийся от остальных.
Разгар рабочей недели. Бежим с женой на обед. Времени в обрез. Почти никого и ничего не замечая вокруг, обсуждаем какие-то события, произошедшие за полдня. И вдруг, уже возле дома, останавливаемся, пораженные.
Наш район — один из самых зеленых в городе. Весной и летом благоухающая зелень окутывает улицы и переулки. Высоченные тополя, разлапистые клены и гибкие яблоньки играют своей листвой с ветром в «ладошки». Особенно много на нашей улице яблонь. В период цветения они, как застенчивые невесты, накрывшись белой фатой, прячут свои глаза-листочки и брови-веточки от нашего взора. Крупные лепестки их цветов наводят на мысль, что это яблони благородных сортов. Однако это всего лишь дички..
Мальчишками мы с удовольствием жевали кисловато-сладкие яблочки, когда поздней осенью их прихватывает первым морозцем. Тогда они обретают несравненный вкус, напоминающий сок-мороженое.
Удивительным было то, что яблони не осыпались и всю зиму стояли покрытые плодами, которые являлись пищей для множества перелетных птиц.
Так и в этом году к нам прилетели свиристели и, облепив стоящие рядом яблони-дички, лакомились хранившимся всю зиму на ветвях урожаем.
Свиристели, в отличие от других птиц, привлекают внимание своим ярким окрасом перышек, гордым хохолком серовато-розового цвета и в особенности -мелодичным пением. Кажется, что это даже не пение, а какая-то настороженная трель вечных скитальцев, не имеющих родных лесов и полей и вынужденных всю жизнь искать себе пропитание в чужих землях.
Что городской житель может еще услышать? Так это самодовольное «ка-р-р-р», любопытное «чирик-чирик», нахальный возглас галки, стрекочущий треск сороки. Пожалуй, местные птицы подражают городским звукам, да и образу жизни тех, с кем соседствуют.
Другое дело — птицы перелетные или лесные. Всем им свойственна музыкальность, и в особенности свиристелям. Их пение — это нежность и забота, трепетность чувств и беспокойная тревога.
Свиристели всегда держатся стайками и никогда не разлетаются друг от друга. Кажется, они боятся потеряться, расстаться и постоянно перекликаются между собой.
… Мы стояли пораженные! Боже! Кому это надо было?! Несколько свиристелей лежало на снегу. Капли крови чуть растопили под ними корку наледи. Восемь маленьких красивых птичек лежали под большой яблоней в палисаднике нашего дома. Они были кем-то безжалостно расстреляны.
Стало как-то пусто в груди. Это было даже не негодование, а непонимание. Что с нами со всеми происходит? Как можно решиться на такое?
Вдруг что-то привлекло наше внимание. На нижних ветках деревьев сидели… свиристели. Другие. Живые. Уцелевшие. Еле уловимыми движениями своих голов они вытягивали шейки, казалось, к чему-то прислушиваясь.
Что это было? Ритуал по погибшим? Или молчаливое осуждение злых людей?
Та трогательная, до слез, сцена вспоминается мне до сих пор.
И хорошо, что больше никогда я не видел убитых свиристелей. Живите, птицы! И радуйте нас своим щебетанием, своим пением!