Уйти на пенсию? Не получается

Рассказывая мне о недавней имениннице Любови Крохиной, ее коллеги старались деликатно избегать темы возраста.

— Ну, вы же понимаете — у женщины о возрасте спрашивать как-то не принято, — говорили они.

Хотя спрашивать мне и не пришлось. Подсчитывая свой трудовой стаж, Любовь Станиславовна быстро накидала на бумажном листочке год своего рождения, что-то прибавила к нему, что-то вычла, сделала какие-то пометки и, улыбаясь, сообщила:

— Выходит, что в правоохранительной системе я работаю 34 года из моих семидесяти восьми! Надо же…

И в этом задумчивом «надо же.» нет ни капли усталости или сожаления о чем-то, наоборот — радость за насыщенно прожитое время

— Хотя какие мои годы! — смеется Любовь Крохина. — У меня вон еще столько всего запланировано с моими ветеранами, работы-то полно — отдыхать некогда!

Сейчас Любовь Станиславовна — председатель совета ветеранов управления федеральной службы исполнения наказаний РФ по Тюменской области. По секрету призналась мне, что в 2004 году всем тюменским УФСИНом ее провожали на пенсию. Но не прошло и месяца, как коллеги позвонили и. позвали обратно. Долго Крохину уговаривать не пришлось — за это недолгое пенсионное время она уже успела истосковаться по работе.

Наверное, это семейное, предполагает Любовь Станиславовна. Так получилось, что где-то до семи лет ее воспитывала бабушка, потому что мама и папа постоянно были заняты на службе. Оба они были сотрудниками органов внутренних дел. Жили, когда родилась Люба, в Тобольском районе. А когда девочке шел восьмой год, отцу пришел вызов в город неподалеку от границы с Манчжурией. Сейчас Любовь Станиславовна признается, что даже не помнит названия того городка. Помнит только, что было лето и что она с соседскими ребятишками запекала куриные яйца, закапывая их в. раскаленный песок. Еще помнит, что этим же летом объявили начало войны. И отец ушел на фронт. Почти в тот же день мать родила Любови сестренку — прямо на полу дома, где жили. В голове даже не укладывалось — вокруг только и разговоров о страшном событии, а тут пронзительный крик только, что появившегося на свет младенца. Дескать, не все еще потеряно — будем жить!

И жили ведь. Правда, уже без отца. Он прислал с фронта письмо, что получил на войне тяжелое ранение. От смерти его спасла медсестра. И теперь он не может оставить ее.

Мать Любови Крохиной так и не простила ее отцу того письма, которое начиналось страшными для любой любящей женщины словами «Извини, я к тебе не вернусь.»

Через несколько лет он все-таки вернулся, но мать так и не открыла дверей, запретила и дочерям выходить к отцу, хотя тем очень хотелось.

Было это уже здесь. После фронтового письма мать собрала детей и переехала сначала в Новую Заимку под Тюменью, а потом и в город. Устроилась в КГБ связисткой, квартиру ей выделили неподалеку от места работы — в 17-м доме по улице Семакова.

Любовь Станиславовна и сейчас часто заходит туда -вспоминает прошлое, мужа вспоминает. Они с Николаем росли через этаж, вместе в одну школу ходили, вместе во дворе играли. А потом он ушел в армию, отслужил, вернулся и тоже надел милицейскую форму.

— Сама-то я сначала пошла учиться в торговый техникум, потом в институт народного хозяйства. Выучилась. И несколько лет преподавала в училище, — рассказывает Любовь Крохина.

Но потом муж предложил перейти на службу в МВД. К тому времени Любовь Станиславовну там знали едва ли не все — по мужу, маме, свекрови (она тоже по этому ведомству), поэтому радикальная смена деятельности далась женщине с легкостью.

Сначала пришла в отдел вневедомственной охраны, позже ей предложили должность начальника канцелярии в УФСИН.

— Тогда практически все бумаги, которые проходили через нашу канцелярию, были секретными, -вспоминает с улыбкой моя собеседница. Сейчас ей и самой в это не верится — засекречивали даже рацион питания отбывающих наказание: сколько им положено в день мяса, сколько крупы.

Через Любовь Станиславовну проходили сведения о том, какого заключенного, в какое время и куда планируют этапировать. На каждой такой папке с личным и уголовным делом стоял гриф «Сов. секретно». За каждым, через чьи руки проходили эти документы, пристально наблюдали: а ну, как решит с кем-нибудь знакомым поделиться информацией?

— Поэтому все мои родственники и приятели знали, что о работе я в свободное от службы время не разговариваю, а вот обо всем остальном — пожалуйста! — говорит Любовь Крохина.

Всю свою жизнь эта энергичная женщина всегда была в центре внимания — помимо службы, успевала заниматься общественной работой, на все праздники организовывала концерты и вечера, а еще — воспитывала двух детей.

Сейчас у нее уже трое взрослых внуков. Было четверо. Старшего ей пришлось похоронить, когда ему было всего 17 лет. Страшно, обидно, больно было бабушке, которая всю жизни проработала в правоохранительной системе. К сожалению, убийц ее внука так и не удалось найти. Они напали на него и его приятеля вчетвером, хотели забрать меховую шапку. Пинали долго и жестоко.

Любовь Станиславовна отводит ставшие грустными глаза, потом достает альбом с фотографиями своих ветеранов (она их ласково называет — «мои»). Она знает, как трудно бывает пожилому человеку, которому в своей жизни пришлось пережить не одну потерю, поэтому постоянно теребит своих ветеранов. Регулярно обзванивает их, интересуется здоровьем, дает задания подготовиться к праздникам, приглашает на концерты.

— А у нас зал для торжеств на пятом этаже находится, — заглядывает в кабинет Крохиной пресс-секретарь тюменского УФСИН Марина Кузнецова. — Так Любовь Станиславовна спускается вниз встречать каждого ветерана, потом поднимается вместе с ним наверх, а после еще и провожает!

Любовь Крохина смущенно улыбается:

— Да так, наверное, и буду бегать, пока бегается. Главное, чтобы людям это нужно было.

А людям — нужно. Молодые сотрудники уже не представляют УФСИН без Любови Крохиной. Ветераны, если она отлучится из своего кабинета на часик, начинают обрывать телефон в дежурке: «А где же Любовь Станиславовна?»

***
фото: Любовь Крохина.

Поделиться ссылкой: