Честный критик
Лев Пирогов. «Хочу быть бедным». Издательство «Астрель», 2011 год.
Сначала мне показалось, что на полке в магазине, в отделе «Новинки» стоит какой-то свежеиспеченный отечественный детективчик.
Глянцевая обложка с усато-бородатым лицом, фотографией унылого замусоренного коридора (декорация для ограбления или убийства), треснувшее стекло, в которое толи булыжником запустили, то ли пулей попали. В общем, вы меня извините, но выглядит книжка ширпотребно. И если бы не имя автора -Лев Пирогов — я прошла бы мимо.
Но за имя зацепился взгляд, в памяти всплыли толстенные тома подшивки «Литературной газеты», которые можно было найти в отделе периодики областной библиотеки имени Менделеева. Давно, еще до капитального ремонта этого храма науки, подшивки лежали там в свободном доступе. И почти в каждом номере некий Лев Пирогов, обозреватель, смело и хлестко критиковал плохие книжки и хвалил хорошие. Чаще критиковал. Он вообще производит впечатление человека, который всем всегда недоволен.
Я тогда еще не знала, что журналист может писать вот так — свободно, почти не ограничивая себя в лексике, используя сленг. И еще так, что читать его интересно не потому, что информационный повод хорош, а потому, что написано — не оторваться. Хоть на афоризмы его колонки растаскивай и цитируй потом — за умного сойдешь!
Хотя в полной мере понимать Пирогова тогда, в начале 2000-х годов, мне было трудновато: слишком много в текстах незнакомых имен и ассоциаций. Сегодня мне сложно с ним соглашаться, почти во всем. Злой уж больно.
Но все равно сажусь и читаю эти короткие эссе, собранные под несимпатичной обложкой. Про неприятных старичков, про маркиза де Сада, про литературный и душевный кризис и про метро, про Дмитрия Быкова. Много про что. Читаю, не останавливаясь. Понимаю, что Пирогов, в общем-то, пишет не критику, а просто обо всем размышляет вслух. Он недоволен, часто недоволен. И все безжалостно называет своими именами. Имеет даже наглость говорить вещи, совершенно очевидные, но почему-то кажущиеся неловкими. Например:
«Замечено: стоит лишь написать что-нибудь (не спорю, прекраснодушное) про людей труда (ну, например, как хорошо на заводе работать, или как хорошо комбайном бороздить море спелой пшеницы, или спускаться в шахту, где, рискуя жизнью, на карачках, в антисанитарных условиях зарабатывать на смех детишек и ежевечерний домашний уют), как тут же набегает какая-нибудь куча людей и начинает талдычить: «Ага, ага, а почему же ты сам не работаешь на заводе, а вот бы тебя туда, а вот моему знакомому руки-ноги станком оторвало, а потом он в шахте погиб.»
В общем, я читаю Пирогова не для того, чтобы согласно покивать в такт его эссе головой: мол, правильно говорите, Лев Васильевич. Я вычитываю из него афоризмы, которые потом буду цитировать, чтобы, ну, вы поняли. И всегда их нахожу!
А вообще-то, выход сборника, в твердом переплете и в крупнейшем российском издательстве, — это большое дело, наверное, для любого журналиста. Что нужно, чтобы дожить до своей книги, добиться? Может, как Пирогов, всегда плыть против течения — в данном случае, течения сиюминутной литературной моды?
А может, надо быть хорошим литературным критиком и наблюдателем за жизнью? Ведь как ни крути и как с Пироговым не спорь, все равно не назвать его хорошим критиком невозможно.
Знаете почему? Он — честный. Например, в одном из эссе рассуждает о бедности, вынесенной в название книги:
«Казалось бы, и живи. Но есть одна трудность. Я боюсь быть бедным сам по себе, один. Мне обязательно с собой побольше людей утянуть нужно. Чтобы там, во всеобщей бедности, не чересчур бедствовать. Чтобы, как все, короче».
***
фото: