Момент истины с детектором лжи
Можно ли обмануть… полиграф — тот самый, который в народе еще называют детектором лжи?
Некоторые это пытаются делать, говорит старший эксперт отдела криминалистики областного следственного управления, майор юстиции Татьяна Цибульская. Но вот тягаться в изобретательности и изворотливости со специалистом-полиграфологом бесполезно.
— Чтобы соврать, человеку необходимо приложить определенные усилия — либо физические, либо психологические. Любую такую хитрость я замечаю с одного взгляда: по позе, выражению лица, тембру голоса, даже по глазам, — рассказывает она.
Но так было не всегда. Еще в начале 2001 года следователь Цибульская не умела так виртуозно читать по глазам. Все изменилось, когда в уголовном розыске ГУВД появилась должность полиграфолога, и Татьяну пригласили занять ее.
— Перед тем, как начать работать, я поехала в Краснодар — учиться, — вспоминает она. — Приехала оттуда очень воодушевленная, сказала коллегам: «Ну, все — теперь мы будем раскрывать преступления в несколько раз быстрее!»
Однако ее сослуживцы такой благородный порыв восприняли весьма скептически: опыт научил их доверять только собственной интуиции, а тут какой-то маленький приборчик с проводками — ненадежно как-то… И вообще, насколько ему можно доверять?
Чтобы проверить это лично, тогдашний начальник уголовного розыска сказал Татьяне: прежде, чем она начнет тестировать на полиграфе свидетелей и подозреваемых, пусть сначала испытает аппарат на нем. Так сказать, для пробы. И Татьяна Цибульская выполнила приказ начальства: рассказала об испытуемом то, что мог знать только он сам или очень близкие люди.
С тех пор вопросов ей уже никто не задавал. Задавала их она — тем, кто был согласен проверить себя на детекторе лжи и доказать свою невиновность или… подтвердить вину.
— На тестирование часто соглашаются даже те люди, которые изначально чувствуют свою ответственность за совершенное преступление. Почему-то уверены, что уж они-то смогут обхитрить полиграф, — рассказывает Татьяна Валерьевна.
Наверное, потому что и не подозревают, что ко встрече с ними полиграфолог начинает готовиться за несколько дней. Чтобы правильно составить вопросы для тестируемого, Цибульской необходимо знать о нем как можно больше. Для этого она знакомится со всеми материалами уголовного дела, общается со следователями и оперативниками…
— Поэтому за неделю я провожу не больше, чем три теста — эмоциональная нагрузка очень большая, — говорит Татьяна. (Учтем также, что сейчас майор юстиции работает в криминалистическом отделе следственного управления, сотрудники которого занимаются расследованием тяжких и особо тяжких преступлений).
Цибульской приходится надевать датчики полиграфа на руки и совершенно невинных людей, и тех, кто совершил не одно убийство. Но на ее лице в этот момент не должно быть никаких эмоций: голос — ровный, взгляд — спокойный…
— Во время тестирования я прошу всех остальных выйти из кабинета, предлагаю человеку удобнее устроиться в кресле, расслабиться, — говорит она.
Но не у всех это получается. Я начинаю слегка нервничать сразу же, как Татьяна Цибульская закрепляет на мне первый датчик. Хотя, казалось бы, скрывать от эксперта-криминалиста и от ее детектора лжи мне нечего.
— Это нормальная реакция, — успокаивает криминалист. — Полиграф ее не фиксирует — он отмечает дыхание, сердцебиение, потовыделение только в тот момент, когда человек отвечает на определенные вопросы.
Например, на каком расстоянии от сосны… зарыт труп. Да, было в практике Цибульской и такое. Вместе с детектором лжи и ноутбуком она выезжала на предположительное место преступления — в лес. Пришлось играть с подозреваемыми в игру «тепло — холодно», только вот ставки в этой игре были совсем не детские. Спустя несколько часов работы преступники вывели оперативников и следователей к месту, где они похоронили убитого ими человека. Не смогли обмануть самих себя.
… Перед тем, как провести тест, Татьяна Цибульская уточняет у следователей, может ли она побеседовать с человеком после того, как процедура закончится. Такая необходимость возникает обычно в том случае, если полиграф четко показывает: тестируемый причастен к совершению преступления.
— Тогда, уже без датчиков, я пытаюсь узнать о причинах этого поступка. И не только потому, что это нужно следствию, но и для того, чтобы дать человеку возможность выговориться, — рассказывает моя собеседница.
И люди начинают говорить, а потом… плакать, потому что преступление — это всегда поломанные судьбы: и того, кто стал жертвой, и того, кто преступил закон и нормы человеского общежития.
Татьяна Цибульская — строгая, сдержанная женщина в форме — призналась, что иногда плачет вместе с теми, кому уже нечего скрывать. Трудно сдержаться, когда узнаешь, что чья-то жизнь разрушилась или вовсе оборвалась из-за нелепой глупости, а то и просто случайности.
Но такие нюансы работы полиграфолога остаются за кадром расследования. К уголовному делу подшиваются результаты тестирования на полиграфе. И следователи уже сами решают, что с ними делать.
— В практике работы наших следственных органов еще ни разу не было такого, чтобы человеку предъявили обвинение, а полиграф показал, что он невиновен. Обычно, подозрения следователей оправдываются… А вот коллеги из других областей рассказывали, что у них по показаниям полиграфа даже выносились оправдательные приговоры, — рассказывает Цибульская.
С коллегами она общается часто. Так получилось, что Татьяна стала первым квалифицированным специалистом-полиграфологом в Тюмени, поэтому, чтобы набраться опыта и знаний, ей приходилось прибегать к помощи старших иногородних товарищей.
А сейчас Цибульской и самой есть чем поделиться со своими соратниками. Иногда и близкие знакомые обращаются к ней с просьбой научить их распознавать, когда человек лжет, а когда говорит правду.
Но она в таких просьбах старается отказывать — чтобы качественно выполнять свою работу, в выходные дни человеку ее редкой специальности нужно… немного отдыхать от правды. Точнее, от той наиважнейшей истины, которую она делает очевидной с помощью техники.
***
фото: Татьяна Цибульская