Призраки Приполярного Урала
Сдавшийся в плен в августе 1941 г. командир 102-й стрелковой дивизии Иван Бессонов убеждает руководство немецкой разведывательной организации «Цеппелин» выбросить парашютный десант в глубоком советском тылу на территории Коми АССР. В июне 1943 года десант был выброшен. С какой целью? Какие события на Урале и в Москве в предреволюционные и первые послереволюционные годы подготовили почву для десанта на Север? С какой целью создавались тайные клады ОГПУ?
Об этом очерк известного тюменского краеведа.
Окончание. Нач. в N 104, 105, 106
Главными слагаемыми успеха «в деле борьбы с церковной контрреволюцией» Самсонов, Андреева и возглавлявший антирелигиозное 6-е отделение Секретного отдела Евгений Тучков считали организацию тотальной слежки, наличие среди священников многочисленной агентуры и создание ситуаций, когда епископы РПЦ соперничали между собой за влияние на паству, интриговали и ссорились.
В декабре 1920 года Самсонов написал Дзержинскому: «До сих пор ВЧК занималась только разложением православной церкви как наиболее могущественной и большой, чего недостаточно, так как на территории республики имеется еще ряд не менее сильных религий, каков ислам и пр., где нам также придется шаг за шагом внести то же разложение, что и православной церкви».
В обстановке «взаимного исключения коммунизма и религии» росло количество церковных кладов — священнослужители прятали все, что блестело. В помощь Тучкову по делам о сокрытии драгоценной храмовой утвари и монастырских сокровищ Самсонов отрядил Андрееву.
Под предлогом проверки политизолятора она приехала в Тобольск, где Тучков, назначенный заместителем Полномочного представителя ОГПУ по Уралу, занимался розыском спрятанных в 1918 году тобольским епископом Гермогеном сокровищ бывшего российского императора Николая II. Эта секретная операция, благодаря воздействию Александры Азарьевны на монахинь Ивановского монастыря, завершилась в ноябре 1933-го успехом: монахиня Марфа Уженцева выдала царские бриллианты «на сумму три миллиона двести семьдесят тысяч шестьсот девяносто три золотых рубля».
Такое не забывается.
СУНДУКИ МЕРТВЕЦОВ
Вернувшаяся из Тобольска в Москву с драгоценной добычей кладоискательница из ОГПУ доложила своему новому шефу Георгию Андреевичу Молчанову и о ценностях Сибирского белого движения и драгоценной церковной утвари, спрятанных колчаковцами в таежных урманах Среднего Приобья.
Прежнего начальника секретного отела ВЧК Самсонова перевели в мае 1923 года заместителем председателя правления Белорусско-Балтийской железной дороги. Назначенному по совместительству наркомом путей сообщения Дзержинскому нужно было подавить взяточничество, поразившее все звенья государственного аппарата и хозяйственных структур. Решить эту задачу хотели привычными административно-карательными методами, для чего, по предложению Дзержинского, в народное хозяйство в числе других видных чекистов направили и Самсонова. В органы госбезопасности он уже не вернулся, и в отличие от других «дзержинцев», уцелел во время «большого террора» 1937-1938 годов. Чем занимался до своей кончины (1955) ставший коммунистом и чекистом бывший анархист Самсонов, неизвестно. Можно предположить, что выжить начальнику Секретного отдела ВЧК помогли утаенные от ведомственного контроля чужие сокровища.
Молчанов и его подчиненные во многом продолжили работу Самсонова и чекистов 20-х годов: сил и средств для этих мероприятий не жалели. На Лубянке и на местах шло активное накопление материалов на «политически чуждых элементов», обновлялись старые информационные массивы.
Андреева пополняла свои секретные учеты сведениями о новых кладах. Ей удалось устроить на чекистскую службу Валка, работавшего скромным служащим госбанка в Херсоне. По ее заданию он разыскивал в Заднепровье сокровища батьки Махно, которыми тот обещал поделиться с Самсоновым за организацию тайного чекистского коридора за границу. По нему Махно, преследуемый красной конницей Буденного, бежал в Румынию. Но назвать места тайников с драгоценностями Махно не успел или не захотел. Обманул в очередной раз чекистов и умер в Париже в нищете.
Андреева выяснила доходные статьи «бюджета» Махно. Самый стабильный источник — налоги, которыми батька облагал население контролируемой им территории. Размеры поборов жестко соответствовали материальному положению «налогоплательщика». Крестьяне победнее платили дань продуктами и самогоном, а зажиточные отдавали ценности. К ним плюсовали добычу от грабежей пассажирских поездов и экспроприации богатеев. Два обоза с золотом белой армии Деникина, захваченные махновцами у местечка Синельниково; сокровища, перешедшие к Махно от атамана Григорьева, ограбившего Одесский госбанк: 124 килограмма золота в слитках, 238 пудов серебра и почти полтора миллиона рублей золотой монетой как сквозь землю провалились.
Александра Азарьевна не оставляла без внимания и безлюдные места в Среднем Приобье и на Приполярном Урале, где обрывался золотой след ценностей Сибирского белого движения и драгоценной утвари из тобольских храмов. То, что она нашла в подвале дома рыбопромышленника Корнильева в Тобольске, было лишь драгоценной каплей в море сокровищ. Оказалось, что ссыльный экс-император Николай II через преданного ему начальника охраны полковника Кобылинского переправил на волю несколько десятков шкатулок с драгоценностями.
В 1927 году бежавшего в Китай Кобылинского выкрали при содействии бывшего уральского боевика и особоуполномоченного ВЦИК Яковлева (он же — Мячин, Стоянович). Того самого Яковлева, что вывез в апреле 1918 года государя, императрицу и великую княжну Марию Николаевну из Тобольска в Екатеринбург. И закрутилось дело! С лихими погонями по таежным урманам. С арестами от Москвы до самых до окраин. С орденами Красного Знамени и пулями в затылок.
По протекции Андреевой в 1933 году Яковлева определили комендантом Осиновского лагеря, в зону производственной деятельности которого входил Ваховско-Ларьякский туземный район (сейчас Нижневартовский район). Когда от него поступило сообщение о появлении в этих местах бывшего начальника Тюменского отдела ГПУ Николая Долгирева, знавшего тайну колчаковского клада, то под предлогом совместной охоты на встречу с ним срочно отправился сам начальник секретно-политического отдела НКВД СССР Молчанов, с которым Долгирев служил когда-то в Чечне. Молчанов возвратился в Москву, а Долгирев погиб на охоте в результате несчастного случая — тайна ценностей, спрятанных в окрестностях селения Большетархово, была сохранена.
Между Молчановым и его помощницей Андреевой-Горбуновой отмечалось полное взаимопонимание.
В ноябре 1935 года Молчанов получил «генеральское звание» комиссара госбезопасности 2-го ранга, а его помощница — майора госбезопасности. Андреева Горбунова стала единственной женщиной среди высшего начальствующего состава НКВД. Она переехала в «Дом на набережной» (улица Серафимовича, 2, кв. 401), в котором проживала партийная, советская, военная и чекистская элита. Все складывалось как нельзя лучше, но внезапно все рухнуло — в НКВД началась «чистка».
МОЛЧАНИЕ — ЗОЛОТО
Молчанова освободили от должности начальника СПО НКВД СССР и назначили наркомом внутренних дел Белоруссии. Перед отъездом в Минск он предупредил Андрееву-Горбунову:
— О кладах никому ни слова. В этой тайне — твоя жизнь. А я откручусь, не впервой.
Но «открутиться» высокопоставленному чекисту не удалось. За ним пришли 3 февраля 1937 года. Почему он, знавший, какая участь его ждет в случае ареста, не застрелился, как начальник 1-го отделения СПО Исаак Штейн? Не сбежал за границу, как заместитель начальника СПО Генрих Мошков? Не инсценировал самоубийство и не скрылся под чужими документами в сибирской тайге, как нарком внутренних дел Украины Александр Успенский? Боялся за семью? Но ее все равно репрессировали. Верил в длинные руки НКВД, которые достанут и за кордоном, и в таежной глухомани? А может, хотел поторговаться: сохранить жизнь и свободу в обмен на сокровища, найденные в верховьях реки Вах и перепрятанные им после «несчастного» случая с Долгиревым.
3 октября 1937 года Сталин, Каганович и Молотов утвердили расстрел Молчанова. Андреева Горбунова, освободив место помощницы начальника СПО, перешла в аппарат особоуполномоченного (ведомство внутренней безопасности НКВД) Тучкова. С его помощью ей удалось спасти от неминуемого расстрела эстонца Валка, которого перевели в распоряжение непрестижного для чекистов управления Ухт, что тем самым сохранила и свою жизнь. Точнее, продлила ее.
Через два месяца после отъезда Валка с Украины в Коми АССР Андрееву-Горбунову уволили из НКВД «по болезни», а 5 декабря 1938 года, уже при новом наркоме — Берии, арестовали. 4 мая 1939 года Военная коллегия Верховного суда СССР определила майору госбезопасности Андреевой-Горбуновой 15 лет лагерей. Обвинили «в участии в антисоветской террористической организации, действовавшей в органах НКВД…»
Следствие интересовало ее участие в чекистском кладоискательстве. Александра Азарьевна показала, что это направление деятельности СПО курировал лично Молчанов, и она не знает местонахождения его архива с описанием драгоценностей, тайников и схем подхода к ним.
А потом был пересыльный лагерь НКВД в Котласе, где она и встретилась с комбригом Бессоновым, бывшим порученцем первого замнаркома НКВД и наркома ВМФ СССР командарма 1-го ранга Фриновского. Бессонов знал о кладоискательстве помощницы начальника СПО.
О чем говорили на этапе бывшие чекисты, неизвестно. Только вскоре Бессонова освободили и направили на службу в Красную армию. А Андрееву-Горбунову оформили фельдшером в сельхозлагерь НКВД «Кедровый Шор», который возглавлял… капитан госбезопасности Валк. Так концы начали сходиться с концами.
Провожая в июне 1943-го года в глубокий тыл Красной армии десантников из числа советских военнопленных, Бессонов указал им на карте Коми АССР место высадки — в 30 км от «Кедрового Шора». Среди добротно изготовленных в гитлеровском разведоргане «Цеппелин — Норд» фиктивных документов имелись удостоверения личности с печатями «Народный комиссариат внутренних дел» и три фотографии майора госбезопасности Александры Азарьевны Андреевой-Горуновой.
Но руководитель «Политического Центра борьбы с большевизмом» генерал-предатель Бессонов не знал, что у командира парашютного десанта, бывшего колчаковского офицера Николаева была своя топографическая карта северной республики и собственный секретный маршрут…
P.S. О драматических событиях, происшедших на Приполярном Урале после приземления гитлеровского десанта, о судьбах Бессонова, Андреевой-Горбуновой и Валка, о превращении ценностей Сибирского белого движения в людей-призраков читайте в подготовленной к изданию четвертой книге документальной чекистской саги Александра Петрушина «На задворках Гражданской войны».