Открытка с фронта
Война коснулась нашей семьи вплотную. Мы по-прежнему бережно храним солдатские треугольники, открытки с фронта. Есть в нашей семье и книга «Память», где отмечены родные люди, погибшие в годы Великой Отечественной.
Мой дед, Красиков Савин Ефимович, 1894 года рождения, был призван на фронт из деревни Карагужевой Упоровского района Омской (тогда еще) области в 1942 году. С войсками 4-го Украинского фронта дошел до Германии. Погиб за пятнадцать дней до конца войны.
В «похоронке» сообщили, что похоронен он в трехстах метрах от станции Усмандорф, недалеко от города Бауцен.
Сугубо мирный человек, бригадир полеводов, потом — рядовой солдат… О себе писал с фронта скупо, больше беспокоился о семье, хозяйстве, давал советы, успокаивал нас.
Известие о смерти деда мы получили уже после Дня Победы. Ждали его домой, не дождались…
А у меня, внучки, которая запомнила все это, спустя десятилетия сложились стихи…
Открытку с фронта
Бережно храню,
Она от деда моего,
Ушедшего на страшную войну.
Он был уже немолодым
И был всего лишь рядовым.
И очень жаль,
Что до Победы не дожил.
Погиб на подступах к Берлину.
Как жаль, что я еще была
Совсем ребенком.
Но на солдата «похоронку»
Запомнила надолго, навсегда.
Запомнила, как всем селом
Оплакивали эту «похоронку».
И я рыдала, и кляла войну,
И плакала со всеми,
И молилась…
В нашей семье это была не единственная потеря. В 1943 году под Сталинградом погиб младший брат отца — Хмелев Александр Лукич, до войны проживавший в деревне Осеево Упоровского района.
Моему отцу, Афанасию Лукичу, повезло — он остался жив, закончил войну в Болгарии, а затем еще служил в Румынии, будучи военкором. По разрешению командования в 1947-м перевез туда семью (маму, старшего брата и меня) в Румынию.
Ехали мы поездом до границы. Поразило меня (а я уже была школьницей) то, что в нашей стране было очень многое разрушено: города, села. Везде — разбитые орудия, танки, вывороченные с корнем деревья, искореженные снарядами леса, кругом воронки от снарядов.
Встречали на остановках молчаливых людей, разучившихся улыбаться, измученных войной и голодом.
А в Румынии было все цело и красиво: и дома, и села, и города, и люди… Разительный контраст! Расквартировали семьи офицеров в прекрасных частных владениях, с огромным количеством комнат, с обслугой.
Нам с братом нужно было учиться. Задачу решило командование. Собирали детей со всей округи и ежедневно возили на военном грузовике, в сопровождении солдат, в другой город — в русскую школу.
Вместе с красноармейцами мы пели военные песни — детских вообще не знали.
Через некоторое время русских школьников перевели в школу-интернат, расположенную в Бухаресте.
Однажды нас с братом внезапно забрали из школы и доставили к родителям прямо на вокзал, к поезду. Воинская часть, где служил мой отец, передислоцировалась на Украину, в Чернигов. Ура, мы едем домой, в Советский Союз!
Привезли на разбитый аэродром. Только одно здание стояло целым — там был штаб. Здесь мы все немного пожили, спали прямо на письменных столах.
Стали подбирать помещение для семей офицеров. Нашли длинное небольшое здание со множеством дверей. Оказалось, что у немцев это была конюшня. Выгребали землю, чистили, белили. Пол застелили картоном и поселили в каждый отдельный отсек по две семьи.
Гулять нас, детей, никуда не отпускали, боялись. На территории аэродрома — разбитые дома, самолеты, зенитки. А рядом речка, почти ручеек, за ней — возвышенность, покрытая лесом.
Пришло в голову нашим старшим братьям сходить в лес. А это оказался полигон для стрельбищ. Началась стрельба — ужас! Мигом скатились с высотки — и домой. Молчали, родителям боялись рассказать. Они так ничего и не узнали.
Осень, школа… Окна выбиты, а уже похолодало. Занимались в пальто, чернила застывали. Во время уроков, прыгая между партами, грелись. И вот счастье: застеклили в школе окна, дали тепло, и на большой перемене нас накормили пирожком с чаем. Совсем хорошо! Я училась уже в третьем классе.
В семье появился еще ребенок — братик. И еще была радость — меня в Чернигове приняли в пионеры. Прошла в солдатском клубе торжественная линейка. Для нас выступала изумительно молодая, талантливая артистка Рина Зеленая.
Однажды нас опять из школы забрали солдаты и увели домой на аэродром. Оказалось, что рядом со школой в частном доме бендеровцы вырезали всю семью, не пощадили и маленьких детей…
Мама стала просить отца о демобилизации из армии и отъезде домой, в Сибирь. Пока жили в Румынии и Чернигове, она не работала (а во время Великой Отечественной трудилась в райкоме партии и упоровской районной газете «Знамя правды», как труженик тыла награждена правительством). Наконец, мама уговорила отца. Он написал рапорт, и его просьбу удовлетворили.
Ехали от Заводоуковска в Упорово наверху в грузовике, зимой, в стужу, с приключениями. Но живыми и здоровыми добрались до дома.
Тогда мы жили не очень сытно, но, по-моему, счастливо — потому что кончилась война, и больше никого из близких ни убить, ни покалечить не могли. Это было долгожданное мирное время.
***
фото: Открытка с фронта, от деда Нины – лицевая сторона с картинкой и обратная, с текстом письма;Открытка с фронта, от деда Нины – лицевая сторона с картинкой и обратная, с текстом письма