Из жизни вечных всадников
Где можно найти заядлого всадника утром в выходной? Собственно, там же, где и в любой другой день… И конюх спортивной базы «Рубин», отвлекаясь от раздачи овса, показывает в сторону манежа.
Ну, конечно, могли бы и сами догадаться. Директор базы Николай Шилохвостов, и правда, в манеже. Сидит верхом на сером в яблоках жеребце. Аккуратно направляя его поводом, что-то одобрительно говорит ему, треплет по гриве…
Серый в яблоках замечает нас первым, подозрительно косится большим черным глазом.
— Здравствуйте! — проследил за его настороженным взглядом Николай Артемьевич. — А я в перерыве между тренировками решил вот немного Тимку размять. Им же, лошадям, без движения нельзя!
Поэтому нужно исхитриться так, чтобы никто из обитателей конюшни не остался без внимания. Иначе и обидеться могут.
Вот Тимка, например (кстати, полное его имя — Оптимист), простоял без дела несколько дней подряд, поэтому сейчас в отместку хулиганит — пытается отлынивать от упражнений. Хочет носиться по манежу галопом.
— Так что подождете нас чуть-чуть, хорошо? — извиняется Шилохвостов, осаживая коня. — Мы тут с ним еще немного поработаем…
Красть у Тимки драгоценные минуты общения с хозяином мы не рискуем. Да и отсюда, из седла, история Николая Артемьевича (фамилия его семьи вот уже несколько десятилетий ассоциируется у тюменцев с лошадьми и конным спортом) звучит по-особенному интересно.
… Откуда такая любовь к лошадям? Об этом Шилохвостов как-то и не задумывался. Разве для настоящей любви нужны какие-нибудь причины? Хотя… Предки у него из Оренбурга. Отец, Артемий Яковлевич, рассказывал сыну, что были они настоящими казаками, и лошадей, как водится, держали много. А вот в хозяйстве Шилохвостова-старшего (в Челябинской области) была всего одна кобылка — Звездочка. Символичная кличка, если учесть, что кобылка эта стала для маленького тогда Коли путеводной звездой по жизни.
— Звездочка, рабочая лошадка, обслуживала отцовскую пасеку, — вспоминает Николай Артемьевич. — Впервые отец посадил меня к ней на спину, когда мне было всего-то четыре года. С тех пор я практически и не слезал оттуда.
А на вопрос дяди-фронтовика: «Кем хочешь стать?» без запинки отвечал: «Кавалеристом!»
Почувствовать себя настоящим кавалеристом Шилохвостову выпало лет в одиннадцать. Тогда он первый раз упал с рысака Вихря.
— Мы с мальчишками на местную конюшню бегали — к тренеру Владимиру Возвышаеву. И вот он так закалял нас — сажал на необъезженных лошадей, которые скидывали нас как пушинку… Он не делил учеников на детей и взрослых. Считал, что если хочешь стать настоящим спортсменом, то должен научиться всему. И это, полагаю, правильно.
А потом Возвышаев уехал в Крым — там ему предложили должность на заводе по производству розового и лавандового масла. Но недолго Шилохвостову пришлось скучать без своего учителя — совсем скоро тот позвонил и пригласил его к себе, работать в конюшне при заводе.
— Вот это было здорово! — говорит Николай Артемьевич. — Мы верхом объезжали огромные поля, на которых росли розы и лаванда. Стерегли урожай…
Кроме этой, у Шилохвостова появилось много другой хозяйственной работы. Например, возить на тачанке в соседний район воду во флягах. Он вспоминает, как однажды попытался срезать путь через лес. Два коня, запряженных в тачанку, чего-то сильно напугались и рванули сквозь бурьян напролом. Коля, схватив поводья, направлял перепуганных коней. Так, на полной скорости, они влетели в какой-то поселок. Ничего не оставалось, как направить лошадей, на свой страх и риск, прямо в стену магазина. Они встали, как вкопанные, буквально за полметра до нее.
После этого, улыбается Николай Артемьевич, ему уже ничего не было страшно. Например, одному поехать в Пятигорск на скачки, а оттуда — в Ростов-на-Дону, где он устроился жокеем.
Конноспортивная карьера Шилохвостова прервалась на пару лет всего однажды, когда он ушел в армию.
— Оттуда я даже письмо Буденному писал, чтобы меня в кавалерийский полк перевели, но тогда было уже поздно переводиться, — рассказывает всадник, отпуская поводья и хлопая Тимку по взмокшей шее.
Зато этот перерыв позволил понять, чем он будет заниматься дальше. После армии Николай окончил курсы тренеров.
Объезжал лошадей и тренировал детей сначала в Узбекистане, потом в Барнауле. Кстати, здесь же он и познакомился со своей будущей женой Натальей.
— Она пришла записаться в группу, но я не принял ее. Я вообще тогда считал, что конный спорт — для мужчин, — улыбается Николай Артемьевич.
Но Наталья оказалась упорной — от своей любви к лошадям она не собиралась отказываться из-за какого-то «вздорного» тренера. На конюшню возвратилась, когда Шилохвостов был в отъезде. И осталась там… Осталась она и в жизни Николая Артемьевича.
Вместе с женой он затем переехал на Украину. И уже туда в 1982 году Шилохвостову позвонил знакомый из Тюмени и рассказал, что в западносибирском городе активно занялись развитием конного спорта.
— Сначала мы содержали лошадей, которых удалось собрать, в коровнике — в деревне Плехановой. Одновременно с тренировками занимались ремонтом ипподрома, — говорит Николай Артемьевич.
А потом, когда все лошади были перевезены обратно, на отремонтированный Тюменский ипподром, Шилохвостову предложили стать его директором.
— Однако в этом случае у меня оставалось бы совсем мало времени на тренировки, поэтому я и предложил кандидатуру своего брата, Георгия Артемьевича, — вспоминает он.
Вот отсюда-то и взяла свое начало конная династия Шилохвостовых в Тюмени! Георгий стал директором ипподрома, а позже Николай пригласил сюда и младшего брата Сергея. Тот конным спортом не увлекался, поэтому по приезду в Тюмень брат Николай сразу усадил его в седло — наверстывать упущенное. Тренировались поздно вечером, чтобы никто не увидел. И надо же! Спустя два месяца тяжелейших тренировок Сергей Артемьевич мог дать фору любому опытному спортсмену!
Поэтому, уходя с ипподрома, Николай Шилохвостов точно знал, что оставляет его в надежных руках. В то время он решил полностью посвятить себя выездке.
— Я считаю, что это жемчужина конного спорта, — говорит он, подтверждая свои слова на деле.
Шилохвостов выполняет на высоком коне Владивостоке (за время нашего разговора уже успел пересесть на него) сложнейшие элементы школы верховой езды: пассаж, пируэты, принимание… Это будто красивый и очень грациозный танец.
Здесь, на конноспортивной базе «Рубин», так «танцуют» с 1986 года. Тогда Николай Шилохвостов пришел к главному инженеру моторного завода Александру Корелякову и убедил его, что Тюмени нужна еще одна конная школа. Конюшню при заводе построили в рекордные сроки.
За это время отсюда вышло не одно поколение спортсменов и тренеров. Практически здесь же родился и еще один конник Шилохвостов — Артем.
— Как у театральных семей дети с рождения живут за кулисами, так и Артем воспитывался в конюшне, — говорит его отец и тренер.
Кстати, сейчас Артем тоже тренирует. Нормативы мастера спорта он выполнил еще в 16 лет — в соревнованиях «Большой приз».
… Шилохвостов-старший прикрикивает на Владивостока. Говорит, что в отношениях с лошадьми спортсмен должен проявлять твердость характера, иначе признавать не будут.
Спрашиваю, а бывают у спортсмена слабости? Ну, чтобы обнять теплую морду руками, зарыться лицом в гриву…
Еще и не такие слабости бывают, говорит. Вспоминает случай, когда оплакивал коня несколько дней подряд.
— До этого момента я последний раз плакал в раннем детстве, — признается Шилохвостов. — А тут Семена потерял — самого своего доброго друга.
Семен пал прямо под седлом своего хозяина — на съемках фильма «Казачья быль». Уже слабый был тогда, но достойно продержался несколько дублей, а на третьем сердце не выдержало. Сначала никто ничего и понять не успел — съемки, суета… Осознание того, что в конюшне теперь нет Семена, пришло к его хозяину спустя пару дней. Вот тогда и не смог сдержать слез…
Но другие лошади долго тосковать не дали. Они такие — чуть почувствуют, что вниманием их обделяют, сразу сердиться начинают: копытом бьют в пол, недовольно храпят, ржут.
Вон, жеребец Желанный нетерпеливо толкает Николая Артемьевича мордой в плечо.
— Вы извините, — говорит он нам, показывая на коня. — Но меня ждут. Вот такие мы, вечные всадники…
***
фото: Шилохвостовы – Николай, Наталья, Артем, рядом – конь Желанный;Так разминается Владивосток