Сказка про волшебную рыбу
Души пропитаны ромом, руки в шрамах от сотен прикосновений, губы обветренны южным смехом, и усталость, как море, с проблеском серебристых летучих дней. Лей мои слова в горло, лей… Не опасаясь похмелья, это как первый дождь по весне. Ничего не бойся — ты в моем сне.
Мои монеты падают в зеленую воду, иногда орлом, иногда решкой. Но на илистом дне нет большой разницы. Связанные кельтским узором, наши тела в облаке белоснежных тканей. С предельной нежностью серебристые змеи стягивают свои кольца вокруг горла времени.
Океаны бушуют в радиоэфире, а в моей квартире отключили свет… Каждую ночь, каждую грешную ночь я проверяю свою рыболовную сеть, и каждое утро вытаскиваю на прибрежный песок бутылки зеленого стекла и коряги. Эти коряги похожи на руки моряков, ухвативших за хвост русалку. Старая шляпа, трубка в зубах и кресло-качалка… Я расскажу тебе о том, как смерть обернулась в подвенечное платье, и родила мне первенца. Я люблю сорванца, мы играем в нарды, он меняет наряды, он приходит к вам в гости… И кидает игральные кости. Я слежу за игрой, и смеюсь до белой страсти. Здравствуй, и снова — губами в ключицу, здравствуй. Тишина… реки свернули вспять. Смогу ли я устоять, перед тем как упасть в лоно той тишины? Деревья сплелись ветвями, и они влюблены… В небо, кусками голубой краски ложиться на холст моя новая сказка.
Я рыбак, моя кровь солона на вкус, как вода морская. Ты — дорога, и от края до края горизонт наш чист. Слушай шепот мой, ветра свист… Через триста лет, я войду в твой дом, не проронив не слова. Ты увидишь всех, кто носил мое имя на устах, и сотрешь небрежным движением руки… Рыбаки не ведают горя, пока помнят о том, где их море. Я покажу тебе свой улов, множество хитрых узлов памяти… Лети парусом льна мне навстречу. Нам некуда спешить, потому что мы вечны. Пусть сочные стебли травы лягут нам под ноги, нам нечего терять. Потому что мы боги…
Послушай, однажды рыба увидела звезды. Впервые в жизни увидела звезды, глотая губительный воздух жадным ртом. Ты спросишь, что было потом?.. Эта правда лежит между королем и его шутом.
Звезды навсегда остались лежать в глазах умирающей рыбы, как белые глыбы света, во стократ ярче, чем полярные льды. Эта жизнь из воды в огонь, и твой огонь в груди как маяк у заблудших в пути.
И я шел сквозь миры, унося их печаль на своих плечах. Моя лодка искала причал, но из всех возможных начал только ты. Сотрясая гробы, шел за мной карнавал из ликующей пустоты. Я увидел рыбу, я взглянул ей в глаза. И ни до, и ни после того я не видел такой красоты.
И я вынул глаза перочинным ножом, их алмазная твердь жгла мне пальцы. И единственным звуком, что порвал в клочья сон поднебесья, стал мой крик. И я понял, что глупо бояться.
Триста лет, дорогая… Дорога вела, ты ждала меня. И вот, дождалась, как ребенок отца, и у меня сто имен, у меня нет лица, но ты помнишь на вкус мою тень. Я дошел по весне, зацветает сирень, и умолк навсегда карнавал за спиной. Я живой, я дошел, я живой!
Завершая рассказ, я отдам их тебе, прямо здесь и сейчас — возьми. Я пронес, свет северных звезд. Моя лодка нашла свой причал. А теперь напои меня чаем, я так устал…