… И вздыхал в тиши не ветер вечности
Областная организация жертв политических репрессий ежегодно посещает Тобольск, чтобы почтить память отцов и дедов, расстрелянных во времена «большого террора». И в этом году не стали нарушать традицию.
— Мы существуем с 23 января 1995 года, — рассказывает Эмилия Долгополова, член правления этой организации. — Одно из главных направлений работы — помощь гражданам в реабилитации. В нынешнем году я сложила с себя полномочия председателя. Здоровье уже не позволяет. Тем не менее, продолжаю помогать действующему председателю. Незачем дома сидеть без дела!
… Первая остановка — в Абалаке. Село разместилось на высоком берегу реки. Панорама отсюда открывается головокружительная. Вдоль горизонта протянулись зеленые леса. Темно-синий, в песочной окантовке прибоя, виден край Иртыша. Вдали из леса выглядывают старые избушки. Задираю голову к небу. Прекрасная летная погода. Ни облачка. Пытаюсь разглядеть вершину храма. Глаза слепят солнечные лучи, отражающиеся от позолоченного купола монастыря.
У его стены Полина Григорьевна Таркова поторапливает всех:
— Цветы, свечи, книги, конфеты, — спешно перечисляет она и спрашивает: — Все на месте?
— Все! — отвечают ей. Проходим в церковь Святого Николая Чудотворца, где у входа нас встречает послушник Александр. Ему передаем книги для библиотеки при Абалакском монастыре. Александр благодарит за подарки и приглашает проследовать за ним. Входим в монастырь. Слышны стук молотков и звон бензопилы. Стены церквей заставлены строительными лесами. Продолжаются реставрационные работы.
— Здесь похоронен иеродиакон отец Тимофей. Он был назначен казначеем мужского монастыря в начале 1977 года, — рассказывает Александр. — Настолько умело распоряжался скудными денежными потоками, что с его помощью стали восстанавливать храмы, число послушников увеличивалось. Восстановление монастыря начиналось в тяжелых условиях. За непомерные усилия отца Тимофея, по благословению владыки Димитрия, священнослужителя похоронили на территории монастыря.
Возлагаем цветы к могиле. Рядом с ней на деревянной подставке помещен колокол.
— Журналисты областных изданий перечисляли однодневный заработок на благотворительный счет для восстановления колокола в нашем монастыре, — сообщил Александр.
Недавно здесь появилась еще одна достопримечательность — острог. Его территория огорожена стенами из заостренных столбов. Плотники постарались создать атмосферу старины с помощью необычных деревянных построек.
— Вместо асфальта в землю вбиты чурки, — говорит Валентина Павловна Уткина. — Мне отец рассказывал, что точно так же прокладывали дорогу в Тобольске.
Осторожно шагаем по неровному «деревянному асфальту» к выходу…
26 верст спустя оказываемся в Тобольске. Ходим по двору Софийского собора. Ветер тихонько гуляет по окрестностям кремля. Птички щебечут. Солнце полно сил и ласкает всех.
— Поторапливаемся! — командует Эмилия Николаевна. — Мы должны успеть на панихиду.
Тобольский тюремный замок встретил нас реконструкцией. Кругом суетятся строители. Мы подходим к стене, где происходили массовые расстрелы и захоронения арестантов 1937-38 годов. По мокрому песку разбросаны обломки кирпича. Местами на стене скопилась зеленая плесень. На черной оконной решетке прикреплен букет цветов, привезенный тюменской делегацией в прошлом году. Стук молотков, скрежет лопат и скрип колес портят печальную обстановку панихиды.
— На территории тюрьмы до сих пор сохранились кости расстрелянных, — говорит директор музея Зихард Риве. — Неподалеку от нас барак, в котором расстреливали арестантов. В те ужасные времена погибло чрезвычайно много людей…
Начинается панихида. Священник Виктор монотонным тихим голосом читает молитву. Все терпеливо стоят под палящим солнцем с опущенными головами. По окончании панихиды рядом с потускневшим букетом прикрепляем свежие цветы.
Направляемся к последней памятной остановке. Узкие дорожки приводят к Завальному кладбищу. На нем захоронено большое число жертв репрессий.
Братская могила расстрелянных огорожена синей оградкой, ухожена, на плите выгравированы имена. Год назад на этом месте росла лишь трава. Долгое время факт захоронения скрывался в пыльных папках архивов под грифом «секретно». Только год назад информацию рассекретили…
Зажженные свечи и букеты оставляем на земле. Черную траурную ленту «Тюменцы скорбят» ветер уносит с надгробья. Полина Григорьевна успевает подхватить ее и кладет сверху пару камешков.
А ветер никак не унимается. Вздыхает над могилами, качает стебли трав…
***
фото: мемориальная доска на стене тюремного замка;внизу — возложение цветов;Эмилия Долгополова и послушник Александр в Абалакском монастыре