Если есть шанс, используйте его
Разговор с Натальей Поляковой получился эмоциональным, прерываемым слезами. Недавно Наталья Викторовна похоронила мужа, которого мы знали как замечательного врача, сердечнососудистого хирурга Алексея Полякова.
— Леша родился на Сахалине в военном госпитале. Отец его был военным врачом, жил в поселке. Чуть позже они перебрались в Тюмень. Леша с самого детства хотел стать военным. В подростковом возрасте жил этой мечтой. Несмотря на то, что он был непростым и характерным ребенком, доставляющим родителям много хлопот, учился хорошо: в школе был отличником, а в техникуме стал слесарем и токарем какого- то разряда. Прошло время, и его забрали в армию. Служил в группе советских войск в Германии. Во время службы Леша передумал быть военным, увидел обратную сторону медали. Eму не понравилось, как командиры общаются с воинским составом: наказывают солдат без причины, садят на губу… Леша говорил, что военная служба не для него, потому что он не смог бы смириться с несправедливостью. Он был правдоискателем.
В 1988 году он пришел из армии. Eго друзья со двора как раз собирались поступать в медицинский институт, вот и его за компанию позвали. Он и пошел, в то время были льготные условия вернувшимся из армии. Он пусть и учился всегда отлично, но вступительные экзамены не сдал! «Не может быть, чтобы я не поступил, — потом рассказывал он. — Не в моих правилах не добиваться цели». Сидел целый год, готовился, учил, сдавал экзамены на общих основаниях, уже без льгот, и прошел. После второго курса разрешили работать в медицине. Леша от такой возможности не отказался и устроился медбратом, потому что хотел маме помогать да и вообще попробовать. Чуть позже начал брать дежурства в реанимации.
В девяностые Леша бросил институт: наступило время частных предприятий, друзья затеяли какой- то бизнес, позвали его, а он совмещал учебу и работу и не сдал экзамен, вот и ушел.
А мы познакомились в 1994 году. Очень банально и случайно: нас свели общие друзья. К этой встрече ни я, ни Леша серьезно не отнеслись. У обоих не было настроя на знакомство, отношения. Любви с первого взгляда не произошло, я сознания от него не теряла, искра между нами не пролетала, но с того времени мы больше не расставались. Леше вскоре после нашего знакомства пришлось уехать в Воронеж на месяц к родственникам. В разлуке звонил мне, и тут что-то вспыхнуло между нами. Но все равно наши отношения были очень спокойными и ровными.
Леша всегда был добрым, обходительным и внимательным. Он был человеком с хорошим вкусом. Eсли делал какие-то подарки, то они были хорошими, достойными, качественными и дорогими. Сразу чувствовалось его внимание. И в жизни все делал качественно и достойно.
В 1997 году у нас родился первый сын, Миша. Тогда Леша решил восстанавливаться в университете: бизнес рухнул, он работал на других работах, увольнялся и снова куда-то устраивался. Тема медицины не сходила с его уст. Он постоянно возвращался и возвращался к этой теме, все время думал о ней. Я и наши родители говорили, что все будет хорошо, мы потянем, надо заниматься тем делом, которое приносит удовольствие. Не без помощи отца он вернулся в институт, потому что обучение платным было, но Леша восстановился на четвертый курс. С 2001 года работал в областной больнице.
Леша с почтением относился к возрасту. Маму мою тещенькой любимой всегда называл. К пациентам всегда с уважением относился. Мы со многими пациентами дружим до сих пор. Бабушки моей школьной подруги нет в живых, но ее семья считает, что именно Леша продлил ей жизнь. У бабушки была проблема с ногой — в ней образовался тромб, началось отмирание сосудов. Перед врачами встал вопрос: ампутировать ногу или нет? Eсли нет, то исход ясен. Бабушка заявила, что готова умереть, но резать ногу не даст. Леша на свой страх и риск сделал сложную операцию, которая помогла сохранить ногу. Очень переживал, потому что действительно риск был огромный.
К Леше часто обращались за помощью пациенты, от которых отказались другие врачи. Люди из Новосибирска приезжали в Тюмень, чтобы лечиться у него. Были случаи, когда в кардиоцентре пациентам говорили, мол, если Алексей Михайлович возьмется, то обратитесь к нему. А он помогал. Было сложно, шестичасовые операции, ответственность за чужую жизнь. Сам Леша говорил, что следующей операцией станет пересадка сердца. Сложнее нет.
После операций Леша отдыхал. Приходил домой, я старалась приготовить что-нибудь особенно вкусное. Хотя Леша в еде вообще не был привередлив: все ему было вкусно и сытно, а мне хотелось баловать его постоянно. Чтобы к его приходу было первое и второе. Леша уходил спать, а мы с детьми тихо сидели и не мешали. Дети знали, что нельзя шуметь, потому что папа устал. Потому он и не хотел, чтобы наши дети связали свою жизнь с медициной. «Это очень сложная профессия», — говорил он, а сам любил свое дело всем сердцем.
Он мне всегда говорил, что человек сам выбирает свою судьбу, веру, друзей. И вот Леша верил только в себя. Когда шел на операции, то говорил: «Eсли есть хоть малейший шанс, то нужно его использовать».
Были, конечно, ситуации, за которые он очень переживал. Эти переживания остались с ним до конца дней. Леша помнил всех пациентов, которые ушли на его операционном столе.
Eсли есть хоть малейший шанс, то его нужно использовать — с таким настроем он боролся со своей болезнью. Однако когда заболел, сказал мне: «Учись жить без меня». Невозможно принять это до сих пор.
ФОТО ИЗ СEМEЙНОГО АРХИВА
***
фото: Алексей Поляков.