Имя — пароль
И это имя — Владимир Рогачей. Завтра будет пять лет, как осиротела тюменская культура. Пять лет, как умер Рогачев, верный рыцарь, паж и защитник этой культуры.
Конечно, культура — девушка довольно легкомысленная, она не осталась без внимания. Но, повторю, никто на моей памяти, а это последние 44 года, не служил ей так преданно и верно. Даже известный зоил Мандрика в своем двухдневной давности эссе о тюменском книгоиздательстве не преминул отметить, что «Володя шел один против всех. Он имел свою точку зрения на местную культуру, которая не совпадала с мнением других». Присовокупив к этому пассажу другой: «при своем несносном характере он (Рогачев) все-таки был для многих ангелом-хранителем уже при жизни…»
Я нередко снимаю с полки изданную «Курьером» книгу «Такая культурная жизнь», единственный экземпляр, который остался у меня от тиража, чтобы еще раз убедиться: написанное Рогачевым было и остается до сих пор самой полной и развернутой во времени и пространстве антологией нашей культуры. Хотите — справочником (Рогачев был предельно точен в своих публикациях). Хотите — изящным литературным экспромтом. Хотите — глотком свежей родниковой воды, когда вы разочарованы, когда вы устали наблюдать, как торгашество топит высокие помыслы, как «жестоко убивают высокое искусство, ожесточают сердца, разобщают и унижают настоящих деятелей культуры…» Эта цитата — из одной из последних рогачевских колонок от 6 января 2004 года.
И все-таки этот (по Мандрике) «обладатель несносного характера» был необычайно оптимистичен и чувствителен, едва только приоткрывалась форточка во взаимоотношениях культуры и власти. В самой последней, напечатанной уже без Рогачева, 16 марта, колонке шла речь о том, что думский комитет по культуре возглавил Иосиф Кобзон. Он «плотно работает с администрацией президента», «пробивает новый закон об авторских правах», «мы знаем — Кобзон не отступится», «культура явно приободрилась, слушая такие речи.» И добавляет многоопытный Рогачев: «Благими надеждами.» И снова об этих надеждах — на скорейшее возведение первого в Сибири современного музейного комплекса, «сочетающего в себе научно-просветительские и культурно-досуговые функции». Обратили внимание на порядок слов, нынешние распорядители музейным пространством? Научные, просветительские, культурные и, наконец, досуговые. Как будто и из горних высей Владимир Александрович отслеживает ситуацию на тюменском культурном пространстве.
Кем он был? Каким он был? Чудаковатый профессионал во всем, что так любил. Энциклопедист, рядом с которым многие штатные профессионалы казались только любителями. За пять лет никому из тюменцев не удалось занять освобожденное им место. Есть талантливые обозреватели театра. Есть узкие знатоки живописи. Есть обладатели тончайшего музыкального слуха и прекрасной памяти. Нет никого, кто соединил бы в себе столь многое, прибавив к этому беззаветную и, как ни странно звучит такое в наше время, бескорыстную любовь ко всему, что может создать осеняемый Музами человек.