Оборотная сторона победной медали
Начало в N 9.
«КОМИССИЯ УСТАНОВИЛА…»
Даже для Красной армии, где с потерями в живой силе особенно не считались, ситуация на Западном фронте выглядела чрезвычайной. Поэтому Сталин направил на фронт комиссию во главе с членом Государственного комитета обороны Георгием Маленковым, в которую вошли начальник Главного политического управления генерал-полковник Александр Щербаков, начальник оперативного управления Генштаба генерал-полковник Сергей Штеменко, начальник разведуправления Генштаба генерал-лейтенант Федор Кузнецов и начальник оперативного тыла Генштаба генерал-лейтенант Алексей Шимонаев.
В первые же дни работы комиссии разведчики, прибывшие вместе с Кузнецовым, удостоверились в том, что штаб Западного фронта преувеличивал силы противника, а попросту, «с ведома командования занимался припиской дивизий противника, которых фактически перед фронтом не было…
В течение трех месяцев (октябрь-декабрь 1943 г.) приписали до 15 дивизий противника. Это уже является не просто переоценка сил противника, а по существу неправдивость, дезориентирующая Верховное командование».
Комиссия установила и другие просчеты в организации войсковой разведки.
«Разведывательные операции подготавливаются и проводятся плохо. В декабре месяце в 192-й СД проведено 23 поисковых разведопераций с целью захвата «языка». Ни одного пленного в этих операциях не захвачено, а потери наших разведгрупп составили 26 человек убитыми и ранеными. В 192, 247 и 174-й СД с 1 января по 15 февраля проведены сотни поисковых разведопераций и не захвачено ни одного пленного. В 331-й и 251-й СД разведчики неоднократно подрывались на своих минных полях, так как им не было указано их расположение…
Особенно крупные недостатки имеют место в агентурной разведке. Агентурный аппарат засорен случайными и сомнительными людьми, ведется примитивно и шаблонно… Экипировка агентов, отправляемых в тыл противника, нередко являлась стандартной и позволяющей легко раскрыть таких агентов. На территорию, оккупированную немцами в 1941 году, посылались агенты в одежде с пометкой о производстве ее Москвошвеем в 1942 и 1943 годах. Многие агенты перестали посылать донесения исключительно потому, что нет питания для радиостанций… Добываемые этим видом разведки сведения зачастую не подтверждаются и нередко являются источником дезинформации… Перегруппировка наших войск и подготовка к операциям проводилась без должной скрытности, в результате чего почти всегда внезапность была потеряна, и операции протекали в условиях готовности противника к встрече нашего наступления, хотя формально фронтом все хранилось якобы в строжайшей тайне…»
Из рук вон плохо было организовано на фронте использование артиллерии.
«В 33, 31 и 5-й армиях, – отмечалось в отчете комиссии, – зачастую артиллерия вела огонь по пустому месту, а нашу пехоту расстреливали огневые точки противника из других районов…
Артиллерия не выполняла заявок пехоты, теряла с ней взаимодействие, иногда вела огонь по своим… При этом Западный фронт израсходовал 17661 вагон боеприпасов, в два раза больше, чем сражавшийся за Киев 1-й Украинский фронт».
Еще хуже дело обстояло с применением танков.
«В распоряжении фронта находился 2-й гвардейский Тацинский танковый корпус, прославившийся своими лихими рейдами по тылам противника в ходе наступления под Сталинградом. Один из лучших в Красной армии, он был укомплектован хорошо обученными экипажами и опытными командирами. Но корпус был вопиюще безграмотно использован в ходе бесплодных атак 33-й армии.
В декабре 1943 года во время неудачного наступления на витебском направлении, когда пехота в очередной раз не смогла преодолеть неподавленную оборону противника, корпус был брошен в бой и был расстрелян замаскированными батареями немцев, потеряв 60 танков. В январе с.г. еще одно подобное наступление сводит боеспособность корпуса к нулю без всякого результата. В конечном итоге в его составе оказалось всего два (!) танка. Так совершенно бездарно и бессмысленно были потеряны и танки, и, самое главное, прекрасно подготовленные экипажи».
Действия самой 33-й армии комиссия оценила как крайне неудовлетворительные: «за общее время наступления ее потери составили свыше 50% от потерь всего фронта».
Этой армией командовал генерал-полковник Василий Гордов, который славился одновременно храбростью и жестокостью. На армию его перевели с должности командующего Сталинградским фронтом. Считалось, что из-за его ошибок немцы в 1942-м смогли прорваться к Сталинграду.
«33-я армия, – говорилось в отчете комиссии, – во многих операциях на Западном фронте занимала центральное место, ей придавались значительные средства усиления, командование фронта уделяло армии большое внимание и считало Гордова лучшим командующим армии. Однако факты показывают обратное. Нигде так плохо не был организован бой, как в армии Гордова. Вместо тщательной подготовки операции и правильного использования артиллерии Гордов стремился пробить оборону противника живой силой… Вопреки указаниям Ставки, запрещавшим использование в бою специальных подразделений как обычную пехоту, Гордов нередко вводил в бой разведчиков, химиков и саперов. К числу наиболее тяжких проступков Гордова следует отнести факты, когда он весь офицерский состав дивизии и корпуса направлял в цепь… Такие недопустимые действия Гордова приводили к дезорганизации управления боем и ничем не оправданным потерям в офицерском составе».
Свой «жесткий» стиль руководства Гордов подкреплял руганью, оскорблениями и бессудными расстрелами. Комиссии стало известно, что в марте 1944 года «по приказу Гордова без суда и следствия был расстрелян майор Трофимов, якобы за уклонение от боя. На самом деле майор Трофимов не был виноват».
Нетрудно представить, какая атмосфера царила в 33-й армии: «По заявлению ряда командиров, работавших с Гордовым, нечеловеческое отношение к людям, сплошная истерика так издергала их, что были случаи, когда командиры не могли командовать своими соединениями и частями».
Заключение комиссии ГКО таково: «Безуспешные действия Западного фронта за последние полгода, огромные потери и большой расход боеприпасов объясняются не наличием сильного противника и непреодолимой обороной перед фронтом, а исключительно неудовлетворительным руководством со стороны командования фронта. Западный фронт при проведении всех операций всегда имел значительное превосходство в силах и средствах перед противником, позволяющее безусловно рассчитывать на успех».
Казалось бы, после такого командования Западным фронтом в полном составе должно было быть отдано под трибунал. Тем поразительнее оказалось содержание приказа Верховного главнокомандующего по итогам работы комиссии.
Окончание следует.