Ален Бомбар и наш финансовый кризис
Сегодня, наверное, никто не помнит – кто такой Ален Бомбар? Полвека назад этот французский врач решил доказать, что человек может выжить даже в открытом океане без воды и пищи. И доказал это. На собственном опыте.
На трехметровой резиновой шлюпке, без капли воды и без крошки еды Бомбар пересек Атлантический океан. Он пил морскую воду и ел сырую рыбу. Он много потерял в весе, на той стороне океана из шлюпки его вывели под руки. Но он сумел доказать главное.
«Жертвы кораблекрушений, – заканчивал он свою книгу-отчет «За бортом по своей воле», – вас убили не жажда и не голод. Вас убил страх».
Конечно, подступающее будущее многим из нас внушает страх. Хотя мы не в утлой лодчонке, а на твердой земле посреди материка. Нас качает от неуверенности, от неопределенности, от слухов, от газетных и интернетовских информаций.
Дефолт?.. Девальвация?.. Безработица?.. Что день грядущий нам готовит? Неясно. И вот мы бросаемся спасать свои финансовые заначки, у кого они есть, и выбиваем у банков почву из-под ног. Банки затворяют кредитные двери и сажают на голодный паек строителей и промышленников. Те приостанавливают выплаты рабочим, ссыхается продуктовая корзина, снижаются налоги… Круговорот страха в природе.
Между тем даже небольшой наш собственный исторический опыт свободного рыночного плавания мог бы придать нам чуть больше уверенности в себе. Ведь все мы, по крайней мере те, кто двадцать лет назад уже переплывал «Атлантический океан кризиса», могли бы помнить, как это делается?
Когда деньги за одну ночь превращаются в ничто. Когда испаряются многолетние накопления. Было горько, не скрою, и страшно. Особенно, когда вдруг ты оказываешься без работы и тебе стыдно выйти на улицу. Когда у магазина ты видишь старушку из соседнего подъезда в помнившем лучшие времена пальтишке с протянутой рукой. Потому что ее «высокая пенсия» в сто двадцать доперестроечных рублей теперь годилась только на то, чтобы разглядывать магазинные витрины. Распадающееся прежнее государство спасало себя, и ему было не до пенсионеров.
Много картинок той поры еще хранит моя память. Я знал, например, заместителя редактора газеты, который безо всякого смущения срезал и продавал для столовой Дома советов укроп со своей дачи. И другого, что подрабатывал извозом. А товарообмен и распродажи содержимого семейных гардеробов на вузовских кафедрах и в проектных институтах помните?
Я вспоминаю интеллигентнейшую учительницу русского языка, которая сначала «челночила», потом завела брезентовую палатку на рынке, потом – уголок в павильоне, а потом – небольшой магазинчик – тогда еще не было в обиходе французского слова «бутик». Китайское шитье в этом «бутике» сменялось турецким, затем – польским, а там стало появляться и французское – художественный вкус-то оставался при ней…
Конечно, супермаркеты и сетевые монстры нас от многого отучили.
Например, от домашних заготовок.
Вспоминаю, как гостил у меня профессор Джорджтаунского университета из Вашингтона, кстати, автор прогнозной книжки «Россия в 2010 году», Тэйн Густафссон.
Лакомясь помидорами с моей дачи, он с неразгаданной до сих пор интонацией произнес: «А в Америке профессора помидоров не выращивают…» Правду сказать, многие из нас и картошку-то на прокорм перестали сажать в последние годы. Больше для удовольствия, где-нибудь в первой половине июля, чем для еды. Говорят, что «на даче должен быть газон, а не картошка». Может быть. Может быть…
А может, и газоны нынче придется перекопать – под картошку. И все наше деревенское прошлое, так сказать, многовековой агрономический опыт моментально всплывут в памяти.
Мы ведь все умеем. Надо только вспомнить. Надо только не бояться.
Да, океан впереди. Пересечь его можно только вплавь.