Строчат машинки, бегут года
На обувной фабрике «Восход» стоит высокий стеллаж с колодками. На нем -подписи с иностранными именами: Бела, Эдгар, Бессон, Эльмира… У каждой колодки — свое неповторимое название, как у работников фабрики — уникальные умения и навыки.
Светлана Прохор демонстрирует филировочные ножницы, которыми она, словно парикмахер, подстригает торчащие из кисов волоски. Татьяна Пискулина и Светлана Смолина на глаз определяют ворс из длинных трубчатых волос — он не годится для обуви и пойдет на выброс. Ривкат Шамсутдинов, в руках которого извивается длинный кожаный рант, почти не глядя, формирует низ ботинка.
Шамсутдинов — один из старейших работников фабрики. «Ветеран труда», «затяжчик высочайшего класса» — отзываются о нем. Вот он натягивает мех на колодку, с двух сторон прокладывает войлочные стельки, пришивает рант — мягкая, податливая конструкция, собранная женщинами из выкроенных лоскутов, приобретает твердую основу. Ботинок почти готов, осталось приклеить подошву.
Ривкат, которого все здесь называют Юрой, пришел на фабрику 32 года назад, после армии. Да так и остался на всю жизнь обувщиком.
— Это не то, что сапожник, который меняет каблуки и набойки, -говорит мастер. — Я бы тоже мог все это делать — технологию знаю. Но здесь работа сложнее и интереснее.
У Ольги Репиной стаж хоть и меньше, чем у Шамсутдинова, но она так же считает, что производство на «Восходе» — особенное.
— Раньше я работала на фабрике модельной обуви, — рассказывает она. — Там изделия шли потоком, процесс был механизирован. А наши кисы и унты. Во-первых, они красивее. А во-вторых, изготовляются вручную.
Со словами «Вот это все мое хозяйство!» и широким взмахом руки Репина приглашает на свое рабочее место. Нос и глаза щекочет запах клея, выстроились для просушки готовые пары кисов.
Энергичная, готовая на любой вопрос дать развернутый ответ, Ольга Викторовна демонстрирует, как она ставит обувь на правила: набивает кисы деревянными распорками, чтобы голенище растянулось по размерам, которые заказаны.
— Материал — живой! — говорит она. — Чем больше мочишь, тем больше можешь его растянуть.
Демонстрирует листок заказа: контур стопы покупателя, рядом -цифры с обхватом икр, высотой голенища и подъема.
— Самые большие сапоги у нас заказывает военно-инженерный университет, — говорит мастер. — Берцы 49-го размера!
Она проводит рукой по мягкой окантовке кисов из коричневой норки, поясняет, что от цвета узора, будь то норка или сложный традиционный орнамент из оленьих шкур, зависит, например, цвет подошвы. А колодку покупатель выбирает исходя из особенностей стопы.
— Вообще, наши изделия пользуются особым спросом у тех, кто не может подобрать себе стандартную обувь, — говорит Ольга Викторовна. — Этим они и отличаются от серийных образцов.
Сама она заказывает сапоги на родном предприятии. Шамсутдинов обшивает себя и своих родственников. Оба утверждают, что обуви не будет сноса лет семь: ни один шов не разойдется, а подкладка не порвется.
Для покупателей на первом этаже фабрики работает магазин-примерочная. Там, наряду с кисами и сапогами, есть специальная обувь для нефтяников и дорожников. А еще унты из енотовидной собаки, летняя мужская обувь. Начальник коммерческого отдела фабрики Светлана Айдарова рассказывает, что спецобувь партиями заказывают предприятия, а за кисами даже летом приезжают северяне, возвращающиеся из отпусков. Едут покупатели из Казахстана, много заказывают по почте.
И все же с чуть заметной грустью Светлана федоровна вспоминает времена, когда и на «Восходе», и на фабрике модельной обуви работали в две смены, трудилось по две сотни человек. Сейчас остались самые стойкие.
Окруженные оборудованием, которое не встретишь на других заводах, сами мастера — такие же уникальные, редкие «экземпляры». Поворачиваются на шарнирах огромные прессы, что рубят кожу на заготовки, строчат импортные швейные машинки, сыплется серый олений волос. Умельцы «Восхода» продолжают свою работу.
***
фото: Металлические лекала;Ольга Репина;Светлана Прохор;Ривкат Шамсутдинов