Совсем другое «другое кино»
ДМИТРИЙ ЗАЙЦЕВ
«На дороге», США, 2012. Режиссер Уолтер Саллес. В ролях: Сэм Райли, Гаррет Хэдлунд, Кристен Стюарт, Вигго Мортенсен, Стив Бушеми.
«Фестиваль неправильного кино», «Другое кино». Несколько лет в Тюмень скопом привозят ленты так называемого арт-хауса — серьезного, не развлекательного, сложного кинозрелища. В среду в кинотеатре «СинемаПарк» фильмом «На дороге» открылся второй Всероссийский фестиваль «Другое кино».
Это название для меня навсегда слилось с такими фильмами, как «Танцующая в темноте», «Криминальные любовники», «Любовное настроение». Последняя — гонконгская лента с подзаголовком «ретро-мелодрама невысказанных чувств» — история о двух соседях, мужчине и женщине, которых тянет друг к другу, но ни один из них не решается сделать первый шаг. Герои только смотрят друг на друга. Он слегка касается ее руки. Струится яркий китайский шелк. Поднимается к потолку сигаретный дым. И так на протяжении всего фильма. Но на каждом моем просмотре этого кино меня буквально бросало в дрожь — хотелось то ли заплакать, то ли признаться кому-нибудь в любви.
Проходит десять лет, и уже на большом экране — знакомый логотип «Другое кино» и фильм «На дороге». В зале, с учетом того, что фильм шел без перевода, с субтитрами, собралось очень много зрителей — человек пятьдесят. И главное — никто не жует попкорна!
Фильм снят по роману Джека Керуака. Рассказывает о молодом писателе, который пищу для вдохновения и материал для книги находит в своем приятеле Дине Мориарти — сорвиголове, перекати-поле, который живет, где придется, питается тем, что удалось украсть, колесит по стране с запада на восток и обратно, в каждом городишке находя себе пакет марихуаны. Еще у него есть две женщины — жена и любовница, устами которых режиссер говорит нам: «Дин такой крутой!»
На поверку, на взрослый взгляд, вся его «крутизна» касается только общения с дамами. С горящими глазами он рассказывает о знакомстве со жгучей негритянкой, очередная «гениальная» выдумка — проехаться в машине голыми. Зрителям чуть ли не в каждой реплике предлагают восхититься — какие герои свободные, молодые и «безбашенные». Кто-то даже лепечет о «божественной искре».
У меня есть очень хорошая подруга. Я вспомнил о ней, как только увидел на экране компанию молодых людей, которые на съемной квартире передают друг другу чашку с «волшебным» чаем, ведут глубокомысленные разговоры и мечтают стать великими творцами. Моя подруга сейчас, кажется, нашла себе очередную квартиру, где постоянно бывают компании таких вот бездельников и разгильдяев.
Мы познакомились с ней три года назад, и я тоже, каюсь, узрел в ней «божественную искру». Когда она была рядом, мне казалось, что мир начинает крутиться с удвоенной скоростью, казалось, что все происходит только здесь и сейчас — с нами, что вместе мы можем свернуть горы. Мне ни минуты не было с ней скучно, не возникало неловких или каких-либо еще пауз. Мы рассказывали друг другу самое сокровенное, она смеялась над моими шутками, а я поражался ее бескомпромиссной уверенности в себе, непосредственности, способности привлекать всеобщее внимание, быть открытой, манить, но оставаться удивительно невинной.
После каждого расставания мир еще крутился какое-то время по инерции у меня перед глазами, и особенно четко я видел, что день, свет, жизнь — только когда она рядом, а без нее — увы, существование.
Она только смеялась надо мной или пугалась. Однажды мы провели очень милые полчаса в «Премьере», где она убегала от меня по коридорам, пряталась в магазинах, не желая, чтобы я ее провожал. «Ты — маньяк!» — говорила она мне. Или: «Ты больной! Я тебя боюсь». Но я почему-то был уверен, что я здоров — здоров, как, может быть, никогда в жизни. Только вот убедить ее в этом до сих пор не смог.
Эта колонка не о чувствах, а о кино. Фильм заканчивается, звучит грустная песенка. Зрители -такие же 20-летние, как она, как я десять лет назад, стоят и читают субтитры, очевидно ища там какой-то глубокий смысл.
Надеваю пальто и выхожу из зала. «Ну, почему им показывают, а они смотрят такую пошлятину? — думаю я. — Десять лет назад я смотрел совсем другое «другое кино».