Мальчики из 229-й
Ровно 70 лет назад, 24 июля 1942 года, 229-я стрелковая дивизия вступила в бой.
Когда-то давно поэт-фронтовик Булат Окуджава написал пронзительную песню. «До свидания, мальчики» — так называлась она. Там, в самом первом куплете, говорилось о том, что «стали тихими наши дворы, наши мальчики головы подняли, повзрослели они до поры. На пороге едва помаячили и ушли, за солдатом солдат…»
Наши сибирские мальчики, пахари и трактористы из деревень тюменского юга, стали ядром формируемой в Ишиме 229-й стрелковой дивизии. Не слишком счастливый номер был у этого воинского соединения. Первое формирование 229-й стояло насмерть у стен древнего Смоленска, гибло под гусеницами танков, от разрывов снарядов. В начале 1942 года этот номер был присвоен дивизии, которая в Синицынском бору под Ишимом только-только начала осваивать военную науку. А война не желала ждать — огненный вал раскаленного металла катился по стране. Сначала 229-ю дивизию направили в сторону Москвы, но случилась харьковская катастрофа, немцы двинулись к Волге. Сибирских мальчиков бросили им навстречу. Такой выпал жребий — принять на себя острие рвущихся к Сталинграду отборных гитлеровских пехотных и танковых дивизий.
Отборные — не просто литературный образ. 6-я полевая армия генерала Фридриха Паулюса считалась лучшей в вермахте. А перед нею, в большой излучине Дона, на выжженных солнцем берегах речушки Чир торопливо окапывались 783-й, 804-й и 811-й стрелковые полки. Наскоро обученные, торопливо вооруженные, занявшие практически с марша (от Сталинграда эти полки шли 150 километров в пешем строю и, естественно, растянулись) свои оборонительные рубежи.
Военные хроники подтверждают, что именно 24 июля на 804-й полк майора Рыбакова обрушился первый удар: два полка немецкой пехоты и до 60 танков. К концу дня бой шел уже по всей линии обороны дивизии.
Дни сражения в большой излучине Дона, с 24 июля по 10 августа 1942 года, мало отражены в истории Сталинградской битвы. Сохранились лишь отрывочные сведения о непрерывных боях, о танковых атаках, о кровавых схватках с врагом за совхоз N 79, хутор Зрянинский, другие хутора и станицы, об окружении и отчаянных попытках вырваться из кольца. В одной из последних таких попыток 10 августа 1942 года погиб командир дивизии полковник Федор Сажин. Место его гибели уже несколько лет ищут и не могут установить поисковые отряды из Волгограда.
Историю самой дивизии писали люди, которые пришли в 229-ю много позднее. Кое-какие сведения о том, что случилось в эти 17-18 дней, мы смогли узнать из фильтрационных дел солдат, что попали тогда в плен. Им удалось выжить в лагерном аду, а потом пришлось пройти через недоверчивые вопросы следователей, которых не интересовали подробности боевых действий на правом берегу Дона. Сами же бывшие военнопленные, по понятным причинам, не спешили распространяться о том, что были в плену. Поэтому и не писали воспоминаний.
Сегодня нам известны лишь четверо из «ишимского набора» декабря 1941 года, живущие в Тюменской области, — Трофим Попов в селе Армизонском, Николай Тюрин в Абатском, Петр Александров в Тюмени и Федор Шмелев в Тюменском районе…
Многолетний поиск — «та же добыча радия — в грамм добыча, в год труды», — иногда позволяет вернуть родным имя пропавших на войне солдат 1923 года рождения. Правда, их матери этого уже не дождались. Так, удалось установить ошибку в написании отчества Якова Шустова из Омутинского района, которого военные писари записали не Лазаревичем, а Леонтьевичем. И через 70 лет сестра Якова узнала о его судьбе.
В заключение хотелось бы добавить, что не только имена этих мальчиков, но и само имя дивизии, полегшей на подступах к Сталинграду, но задержавшей грохочущую поступь немецкой военной машины, никак не отмечены на картах наших городов и поселков, откуда они уходили на фронт. Хотя, смею думать, именно их мужество и их жертвенность, в конце концов, не позволили врагу дойти до Волги.