Вам отказано, господин Благинин!
Расклейка афиш и объявлений, несгораемая кладовая, материальная помощь больному — вот о чем говорили народные избранники в июле 1912 года на очередном, 34-м заседании Тюменской городской Думы.
Прежде всего, гласные ознакомились с ходатайством арендатора городских витрин А.А. Благинина, заявившего об их крайне неудовлетворительном состоянии. Он сообщил, что заказчики объявлений отказываются от их расклейки, предпочитая распространять свои публикации другими способами — например, раздачей объявлений и установкой плакатов и вывесок на улицах, у пароходных пристаней и у железнодорожного вокзала, где были устроены для этой цели большие щиты. Все это привело к уменьшению платы, полученной за расклейку афиш. В сравнении с 1911 годом недобор за первое полугодие 1912-го составил 450 рублей 50 копеек.
По договору, заключенному с городской управой, Благинин должен был платить арендную плату в размере одной тысячи рублей в год. Расходы по расклейке афиш, по словам арендатора, выражались в сумме 35 рублей в месяц, что делало предпринимательскую деятельность разорительной. Благинин просил обратить внимание на то, что управа не приняла никаких мер для того, чтобы установить новые витрины вместо разрушенных. Таким образом, монопольное право на расклейку афиш, предоставленное ему договором, было нарушено, и поэтому г-н Благинин просил: или освободить его от дальнейшего содержания витрин, или уменьшить арендную плату до 500 рублей.
Со своей стороны, управа не находила оснований для удовлетворения ходатайства. Претензии Благинина были не совсем обоснованы. Управа не принимала никаких мер к исправлению витрин по той простой причине, что просто не имела на то заявлений. Относительно нарушений монопольного права представитель управы напомнила собравшимся, что «согласно обязательному постановлению никто из городских обывателей и приезжих не имел права расклеивать афиши и всякого рода объявления иначе, как только через арендатора и только на расставленных для этого городским управлением витринах».
Заявление же Благинина об убыточности его предприятия не проверялось, поскольку он же являлся владельцем типографии, где печатались расклеиваемые им объявления.
Выслушав и обсудив сообщения на эту необычную тему, гласные отклонили ходатайство г-на Благинина. Вопрос об улучшении витрин существующего типа было предложено рассмотреть отдельно на одном из следующих заседаний Думы.
Затем зашел разговор об устройстве несгораемой кладовой при городском ломбарде.
В справке управы сообщалось, что золотые и серебряные вещи, по той или иной причине заложенные в ломбард, хранились в общей кладовой, что было небезопасно в смысле их сохранности. Для устройства более надежного хранилища, по смете, составленной городским архитектором К.П. Чакиным, требовалось 325 рублей 36 копеек. Полностью согласившись с подготовленным заключением, Дума разрешила управе устроить в ломбарде полки для швейных машин и особую кладовую для золотых и серебряных вещей с двумя железными дверями. Расход на производство означенных работ предполагалось возместить за счет ожидаемой прибыли.
Затем гласные рассмотрели ходатайство служащего канцелярии управы В.А. Кокшарова, просившего о выдаче какого-либо пособия на оперативное лечение в Санкт-Петербурге. По заключению врача тюменской городской больницы Гасилова операция в хорошо оборудованной хирургической больнице была единственной надеждой на выздоровление.
Принимая во внимание, что своих средств на поездку и операцию у Кокшарова не было, гласные, чтобы не оставить человека в безвыходном положении, дали добро на выдачу единовременного пособия в размере 75 рублей.