Список капитана Конина
Совместный проект «Тюменского курьера» с редакциями городских и районных газет
Тюменской области
Год четвертый, выпуск 89-й
Нейтральное, несколько холодное слово — «список». Есть в нем что-то механическое, чиновничье, бухгалтерское даже.
Но бывают ситуации, когда это слово и то, что следует за ним, приобретает смысл высокий и трагический. Например, список Шиндлера — перечень фамилий людей, спасенных от газовой камеры волей одного человека. Или — бесчисленное количество документов Центрального архива министерства обороны, озаглавленных практически одинаково: «Список безвозвратных потерь сержантского и рядового состава…» Бесконечный мартиролог, порой единственное сохранившееся упоминание о воинах Красной армии, павших в знаменитых и безвестных сражениях, в схватках с врагом, в атаке и обороне, в разведке боем, при штурме мощных крепостей, как Познань или Бреслау, или при форсировании незаметной речушки где-нибудь в Белоруссии.
Список, о котором я хочу рассказать, необычен. Может быть, он — единственный в своем роде. И официально он вовсе не называется так, как это отображено в заголовке очерка. Просто на его последней, сорок восьмой странице стоит подпись: райвоенком капитан Конин. Так и получилось: «Список Конина».
А теперь слово военному комиссару Нижне-Чирского района Сталинградской области капитану Конину (нам даже его имя и отчество неизвестно, есть только инициалы — А.Б.).
«Центральное бюро учета потерь Главупраформа КА. Препровождаю при сем списки на военнослужащих, похороненных на территории Нижне-Чирского района после освобождения территории от противника…», — пишет военком 29 мая 1943 года.
Наверное, требуется пояснение. Территория, о которой идет речь, расположена в большой излучине реки Дон. Именно там в числе других соединений преградила путь наступающей гитлеровской армаде и наша 229-я стрелковая дивизия, сформированная, главным образом, из восемнадцатилетних юношей 1923 года рождения из населенных пунктов юга нынешней Тюменской, а тогда Омской, области. Шестая полевая армия Паулюса рвалась к Волге, части 62-й (позднее 64-й) армии отчаянно пытались остановить бронированные колонны врага. Из окружения вышли и сумели переправиться на левый берег Дона немногие. Смогла, правда, не полностью, выйти 333-я стрелковая дивизия, частично 112-я, 147-я. Из подразделений 229-й в относительном порядке вышел к своим 610-й отдельный батальон связи. В районе балки 2-я Водяная был окружен со своей группой и погиб командир дивизии полковник Федор Сажин. Точное место его гибели так и не удалось найти. Где захоронены его останки — неизвестно. Тела многих погибших так и остались лежать в степи, в глубоких оврагах — свои отступили, врагу тоже было не до них.
Только следующей весной, когда окруженная в районе Сталинграда группировка Паулюса была разгромлена и территория Задонья освобождена, пришло время отдания воинских почестей погибшим. Тем, кого сумели найти. Тем, кого сумели идентифицировать по «смертным» медальонам, красноармейским книжкам, комсомольским билетам, по хотя бы частично сохранившимся под снегами и дождями письмам.
Скупой, без эмоций, «армейский» стиль следующего документа, озаглавленного «Акт» и подписанного капитаном Кониным, рисует, тем не менее, четкую картину бывшего поля боя, представшую перед глазами только что назначенных сотрудников Нижне-Чирского военкомата:
«… На территории, освобожденной от противника, у похороненных трупов военнослужащих Красной армии произведено изъятие документов, из которых шестнадцати человек личность не установлена, по изъятым документам также установить не представляется возможным. Местное население погибших не знает. Все схороненные военнослужащие рядового состава».
С документами — понятно. Осень — зима — весна, три состояния, губительные для бумаги. Красноармейцы, занесенные в списки своих частей как пропавшие без вести, сохранились хотя бы в виде нескольких строчек на тетрадных листах в школьную клеточку благодаря усилиям сотрудников Нижне-Чирского военкомата и капитана Конина.
На сорока восьми страницах — 381 фамилия. На первый взгляд, сплошная мешанина из названий, родов войск, номеров частей. Пехота и танкисты, кавалерия и курсанты, саперы и батальоны аэродромного обслуживания, железнодорожные войска и мостовики, артиллеристы и просто рядовые, принадлежность которых к той или иной части определить не удалось. Все промелькнули перед нами, все оказались тут.
Почему они оказались вместе на небольшом пространстве у станицы Нижний Чир? Почему все рода войск в первых числах августа устремились сюда, под натиском лучшей полевой армии вермахта? Тому есть чисто географическое объяснение, которого не найти на современных картах Волгоградской области.
На этих современных картах железная дорога с правого берега Дона через Цимлянское водохранилище пролегает в стороне от станицы Нижне-Чирской. Однако, по описаниям и воспоминаниям, в 1942 году (когда Цимлянского моря еще не было и в проекте) именно у Нижне-Чирской стоял железнодорожный мост, отмеченный на всех полевых картах, которыми пользовались в батальонах, полках и дивизиях.
Понятно, что вырвавшиеся из немецких клещей войсковые единицы и даже отдельные группы бойцов устремились сюда, где предполагались естественные пути отхода на левый, восточный берег Дона. Более или менее организованно к мосту вышла 112-я стрелковая дивизия. Мост отчаянно бомбили. В роковой день 10 августа был тяжело ранен у этой переправы и умер от ран командир 112-й полковник Иван Петрович Сологуб. Мост был разрушен, но все-таки к 13 августа на левом берегу Дона окапывались и готовились к обороне 3376 бойцов и командиров этой дивизии.
Многие на правом берегу, особенно отколовшиеся, отставшие от своих полков и батальонов, не могли знать, что моста у Нижне-Чирской уже нет…
Только этим можно объяснить пестроту «Списка капитана Конина». Разрозненных наименований частей — около сотни. Конечно, одни из них были в составе других, но четко разграничить сегодня не представляется возможным.
Здесь — отставшие бойцы 112-й стрелковой, а может, просто погибшие в последнем бою за железнодорожный мост. Много убитых из 33-й гвардейской стрелковой дивизии, которая оказалась в котле. Ее командир полковник Утвенко вышел из окружения только 16 августа с группой в 120 человек.
Несколько человек из учебного батальона 315-й СД, солдаты из 207-й стрелковой, 258-й, 214-й…
Часто в списке повторяется название 50-ой м.м.бр. Скорее всего, это надо читать, как мотомеханизированная бригада, которая могла входить в состав 5-го танкового корпуса. По некоторым данным, о которых упоминают на форумах поисковики, бригада занимала позиции расположенного на этой территории укрепрайона. Значит, она вступила в бой еще в июле и, может быть, останки погибших пролежали на поле боя почти год…
Очень много кавалерийских частей: 6-я гвардейская кавалерийская дивизия, 20-я гвардейская, 9-й и 10-й запасные кавполки, 17-й гвардейский…
Я мог бы перечислять еще очень долго, в надежде, что кому-то из ныне живущих знакомы старые армейские аббревиатуры — номера частей времен Великой Отечественной войны. Для тех, кого интересует этот год и это сражение, сообщаю электронный адрес, по которому можно открыть «Список Конина». Достаточно войти в базу данных ОБД «Мемориал» и набрать — Купреев Иван Осипович.
Иван Осипович — наш земляк, родом из Голышмановского района. Правда, нет данных — из какой он части, когда погиб…
В списке Конина мы найдем и других близких нам солдат. Дмитрий Богданов, красноармеец 39-й минной роты, уроженец Нижнетавдинского района. Солдаты «нашей» 229-й стрелковой дивизии, которые тоже оказались в «мешке» у Нижне-Чирской, где и погибли. Михаил Берсенев из д. Большой Остров Ишимского района. Его однофамилец Ефим Берсенев из д. Смирново Казанского района. Яков Шаламов, командир орудия, 783-й полк, из Нижнетавдинского района…
Кстати, аккуратист капитан Конин скрупулезно сообщает: на каком из братских кладбищ, которых немало на правобережье Дона, похоронены эти солдаты.
… Мы попытались найти хоть какие-нибудь сведения о самом капитане Конине. ОБД «Мемориал» на его фамилию не отзывается. Надо думать, что он честно отслужил свой срок, может быть, воевал дальше, но не погиб. И прожил свою жизнь с чувством выполненного долга.