Повесть про ЗК, кладбище и любовь
Здесь каждый первый — прозаик. Каждый второй — поэт. Не профессионалы, конечно. В редакции и издательства свои тексты не отправляют, а шлют их матерям, невестам, женам…
— Ну, еще мы литературные конкурсы проводим, — говорит Карапет Мардоян, заместитель начальника по работе с заключенными исправительной колонии N 4. — Лучшие произведения публикуются в нашей ведомственной газете, а потом могут попасть и во всероссийский сборник Федеральной службы исполнения наказаний.
На большую известность осужденным писателям рассчитывать не приходится — ведомственные газеты и журналы читают, в основном, только сотрудники УФСИН. Но ни на что особенное они и не претендуют. Им бы время в заключении скоротать, да вылить на бумагу то, что вслух не всегда скажешь. Не будешь же разговаривать стихами! Обстановка не та, и по уставу исправительного учреждения не положено.
Разве только в кабинете литературы. Да, в четвертой колонии такой есть — в здании средней вечерней школы N 13. Здесь все, как положено, — парты, доска, цветы в горшках, портреты классиков по стенам, а еще — книжный шкаф. Вчера в нем значительно прибыло. Книги принес с собой тюменский журналист и писатель, пресс-атташе нефтегазового университета Леонид Иванов.
— Мне интересно было презентовать свою новую книгу именно в колонии, — говорит он. — Если вы прочитаете аннотацию к ней, то поймете — почему.
Но пока начальники по режиму рассаживают осужденных в классе, Леонид Иванович решает сам вкратце рассказать о сюжете.
Главным героем своей новой повести «Покойники — народ смирный» он сделал осужденного, который вышел из мест лишения свободы и понял, что на воле его не ждут. Семьи нет (детдомовский), друзей за время отсидки он растерял, а чужим людям — неинтересен или неприятен (работодателям в том числе). Привечают бывшего ЗК только на кладбище — берут туда сторожем. Отсюда и название повести….
— Тем не менее, моя повесть рассказывает о… любви и возможном счастье, — говорит автор.
Леонид Иванов признается, что сначала написал небольшой грустный рассказ, так — для себя. Потом показал жене, а она — приятельнице. Та настоятельно посоветовала писателю продолжить рассказ, превратив его в повесть, и обязательно сделать счастливую концовку.
Обычно в аннотациях к книгам не принято писать, чем заканчивается сюжет, — чтобы сохранить интригу. Но не в этой. О своем хеппи-энде автор решил рассказать в самом начале книги. Может, любого другого читателя это отпугнуло бы — смысл тогда тратить время, раз все и так известно? Но только не ЗК. Леонид Кириллович рассчитывает, что именно это подстегнет их на то, чтобы прочитать повесть целиком.
— Кстати, вы будете самыми главными моими критиками, — автор обращается к осужденным, которые передают книгу из рук в руки, по рядам. — Ведь я могу только догадываться о чувствах человека, оказавшегося в такой ситуации, а вы знаете наверняка…
Они — знают. А теперь они знают и тюменского поэта Игоря Ефимовича, и барда Владислава Корнилова, которые пришли в колонию вместе Ивановым.
У этих авторов нет стихов и песен о неволе. Но это и не было обязательным условием встречи с осужденными. Им бы про любовь послушать, про вольную жизнь, про то, что не все потеряно…
— Такие встречи — как глоток свободы для заключенных, — Карапет Мардоян прикрывает дверь класса, где под гитару поет Владислав Корнилов. — Чтобы не забывали, что есть другая жизнь, к которой они должны стремиться!
И может, кто-то из тех, кто сейчас внимательно слушает гостей, соберет перед освобождением все свои листочки, исписанные мелким почерком, и все-таки отнесет в какое-нибудь издательство.
***
фото: Выступает Леонид Иванов;Знакомство с новой книгой