Мы – эхо друг друга
В одном из недавних выпусков «Охоты», в семьдесят девятом, мы рассказывали о том, как искали и нашли родные рядового 229-й дивизии Якова Шустова. На их запросы архив министерства обороны отвечал, что ни в одном из стрелковых полков этой дивизии — ни в 783-м, ни в 804-м, ни в 811-м Яков Лазаревич Шустов не числится. Правильно отвечали. Потому что в этих полках никогда не было Якова Шустова. А был он, хотя и в той же дивизии, но в 130-м отдельном истребительно-противотанковом дивизионе. Это во-первых. А во-вторых, писарь сделал ошибку — записал не «Лазаревич», а «Леонтьевич». И только уже сейчас, сравнив сохранившиеся, но лежавшие в другом секторе архива «именные списки», составленные Омутинским РВК еще в 1941 году, с записями военного писаря, мы выяснили, что Яков Лазаревич и Яков Леонтьевич — один и тот же человек.
Это все было перепечатано омутинской газетой «Сельский вестник». А потом главный редактор «Вестника» Марина Никонорова сообщила, что нашлись родные Якова — его сестра и племянница. Сестра его, конечно, не помнит — она родилась в 1941 году, за несколько месяцев до начала войны. Но пересказывают, что говорили старшие. Что парень был очень умный и старательный, собирался в летное училище, но судьба вышла иная. Что извещение о том, что пропал без вести, приходило, но там речь шла о Якове Леонтьевиче Шустове, и мать, Александра Федоровна, в гибель сына не поверила. Думала, что, может, оказался в плену, что после войны придет из плена живой. А потом нашелся «очевидец»: будто бы Яков «сгорел в танке», хотя был он, как мы знаем, артиллеристом… И еще сказала Марина Никонорова, что нашлась фотокарточка довоенная, и обещала ее прислать…
Вот такие новости и придают смысл нашей работе. Будем продолжать.