Накануне Рождества
10 декабря 1913 года состоялось очередное 63-е заседание Тюменской городской Думы, которое открыл городской голова П.И. Никольский.
Гласные ознакомились с ходатайством настоятеля Свято-Троицкого монастыря игумена Порфирия, просившего об отмене взыскиваемого с монастыря платежа за содержание десяти лошадей и экипажей за второе полугодие 1913 года в размере 29 рублей 50 копеек и об отмене подобного платежа в будущем.
Настоятель указывал, что ранее монастырь подобного налога никогда не платил, очевидно, потому, что лошади бывали в монастыре временно, а постоянно находились на заимке. Для небогатого Свято-Троицкого монастыря платить налоги с лошадей было крайне тяжело.
К ходатайству была приложена справка городской управы, где сообщалось, что до 1913 года лошади и экипажи, принадлежавшие монастырю, «в оклад обложения не вводились, что являлось упущением со стороны лица, ведущего регистрацию этих предметов обложения. По объяснению этого лица, лошади и экипажи ранее показывались временно пребывающими в городе, а ныне оказалось, что экипажи постоянно находились в городе, а лошади большую часть года пребывали в монастыре».
Согласно приложению к 134 статье Городового положения от обложения сбором были освобождены лошади и экипажи лиц, состоявших на государственной службе, которым они были предписаны по закону. Точных указаний о монашествующих лицах и монастырях в положении не было, и если считать, что монастырь не являлся учреждением, принадлежавшим казне, то его лошади и экипажи подлежали обложению сбором в городскую пользу.
В связи с отсутствием четких указаний на этот счет в законодательных актах вопрос был поставлен на голосование. Большинством голосов (12 против семи) Дума постановила освободить от обложения сбором в доход города лошадей и экипажи Свято-Троицкого мужского монастыря.
Затем гласные рассмотрели ходатайство пастуха Затюменского табуна П.С. Головина. Летом 1913 года в табуне, который он подрядился пасти за небольшую плату (чуть больше семи копеек с оценочного рубля стоимости животного), пала корова, принадлежавшая Е.Н. Копыловой. Владелица коровы считала причиной ее смерти побои, нанесенные пастухом. Головин действия эти отрицал, но мировой суд признал его вину и присудил в пользу истицы 56 рублей 80 копеек. Деньги были удержаны управой из полагавшихся Головину выплат за подряд.
Пастух Головин обратился в городскую управу с ходатайством о возвращении ему удержанной суммы, так как ни себя, ни подчиненных ему подпасков виновниками смерти коровы не считал. Оснований оспаривать решение мирового суда у гласных не было, ходатайство Головина было отклонено.
Следующее ходатайство напомнило гласным о приближавшемся празднике Рождества Христова. С давних пор в городском управлении существовал обычай, по которому городским служащим в честь грядущего праздника выдавалось пособие из образовавшихся на конец года остатков, ассигнованных на их содержание. По случаю предстоящего праздника служащие канцелярии и служители низших чинов городской управы просили о назначении им какого-либо вознаграждения. Малообеспеченное материальное положение и то обстоятельство, что почти все небольшое жалование уходило на покупку продуктов, не позволяло сделать праздничные закупки.
По мнению городской управы, в пособии нуждались прежде всего те служащие, чей оклад не превышал 900 рублей в год. Также городская управа сообщила, что сумма остатков по смете должна была составить 2 500 рублей, а на выдачу пособия требовалось 800 рублей.
Ознакомившись с подготовленной городской управой справкой, гласный А.А. Матусевич высказал мнение, что ограничивать выдачу наградных только младшим служащим было бы несправедливо по отношению к старшим городским служащим.
Разделяя его мнение, городская Дума приняла решение о выдаче пособия к празднику Рождества Христова всем городским вольнонаемным служащим в сумме 1200 рублей с распределением его на отдельных служащих по усмотрению управы.