«Прости»— это так мало. Но и его не было
— Кто по делу Шумилова, пройдите на четвертый этаж! — попросила секретарь судебного заседания.
За ней вверх по лестнице потянулась вереница людей. Признаюсь, до этого я думала, что они -участники разных процессов, потому что держались друг от друга особняком.
… — Он даже сейчас, перед судом, к нам не подошел. Вон, стоит в другом конце коридора с родителями и адвокатом, в нашу сторону и не смотрит, — говорит мне Анатолий Княжев.
В этом процессе он официально представляет пострадавшую сторону — 11-летнего Валю Коновалова, который в августе этого года потерял в дорожной аварии папу, маму и старшего брата. Анатолий Княжев, близкий друг Коноваловых и крестный отец Вали, забрал мальчика в свою семью, оформив над ним опеку.
В последнюю нашу встречу, недели три назад, он говорил о том, что сильно обижен на виновника аварии — 26-летнего Павла Шумилова, который за то время, что прошло после трагедии, даже не попытался попросить у осиротевшего ребенка прощения.
И, судя по реплике Анатолия перед заседанием, Шумилов до сих пор так и не попробовал загладить своей вины раскаяньем.
… Небольшой зал судебных заседаний Тюменского районного суда не мог вместить всех желающих присутствовать на процессе. Первыми судебные приставы впустили представителей сторон и свидетелей, потом уже запускали слушателей — некоторым не хватило стульев.
— К сожалению, единственное, что могу еще предложить, — это место на скамье в зарешеченном боксе, — сказала федеральный судья Елена Галяутдинова. — Если кто-нибудь не против, пожалуйста, присаживайтесь.
Люди не были против. Им любой ценой хотелось посмотреть в глаза Павлу Шумилову, когда тот будет давать показания. И подобное желание оправдано. Наверное, многие хотели бы это сделать.
То, что известно об аварии из материалов следствия, потрясает своей дерзостью.
22 августа житель Тобольска Павел Шумилов поехал в Тюмень вместе со своим приятелем Андреем Захаровым (тот на первое заседание не явился и причину своего отсутствия не объяснил) и с двумя малознакомыми девушками, Оксаной и Таней. Прямо за рулем своего автомобиля «BMW» Шумилов пил пиво.
— Он сделал-то всего несколько глотков из бутылки Андрея, — говорит Оксана, она дает показания в качестве свидетеля.
— А до этого употреблял алкоголь? — уточняет судья.
— Ну-у-у, тоже немного — граммов сто или двести водки, — отвечает девушка.
— По вашему, это немного? -встает со своего места Анатолий Княжев, когда ему дают возможность задать свидетелю вопрос. -Как вы вообще могли с ним после этого куда-то поехать? Почему не остановили его или не сообщили в ГАИ о том, что он пьяным садится за руль?!
Все вопросы разбиваются о невозмутимую улыбку Оксаны.
— Почему вы улыбаетесь? — на полуслове прерывает свою речь Анатолий. — Я не понимаю.
— Замечание обоснованное, -поддержала судья. — Свидетель, вообще-то, перед вами — пострадавший. И улыбка здесь совсем неуместна.
Но, видимо, у Оксаны иное мнение. Так же, с улыбкой, она рассказала, что с Павлом и Андреем она и Таня познакомились в день аварии, на похоронах общего друга. Парни предложили вместе с ними съездить до Тюмени. Спидометр не работал, но Оксана предполагает, что «ехали где-то 120130 километров в час».
Адвокат пострадавшей стороны попросила суд огласить первоначальные показания Оксаны, в которых девушка назвала другую цифру — 150 км/ч.
— Тогда меня допрашивали в больнице, — объясняет она это противоречие. — Я могла что-то неправильно сказать, потому что плохо себя чувствовала.
Сейчас, по словам девушки, чувствует она себя нормально. Зато ее подруга Татьяна все еще не может отойти после аварии. У нее была серьезная черепно-мозговая травма и сложный перелом руки. Поэтому Татьяна значится в материалах дела пострадавшей.
Пострадавшей стороной признана и мать Александра Зарембы, который 22 августа вез семью Коноваловых за город, на горячие источники. Именно он управлял «ладой», в которую на огромной скорости влетел встречный «BMW». Заремба погиб на месте, как и Коноваловы — Сергей, Ольга, их старший сын Петр. В живых остался только Валя, который ехал на заднем правом пассажирском сиденье, от удара мальчика выбросило на обочину.
Когда прокурор перечисляла страшные травмы, от которых погибли пострадавшие, люди в зале судебных заседаний плакали. Утирал слезы и. Павел Шумилов.
После аварии парню делали трепанацию черепа. На его голове навсегда останется неизгладимый след тех трагических событий -часть черепа сильно промята, на коже много шрамов. Еще после операции Шумилов, по его уверениям, практически потерял слух. Судья разрешила ему подходить к ее столу, если он не будет слышать вопросы со своего места.
… — Вы можете дать свои показания на любой стадии процесса, — обращается судья Галяутдинова к подсудимому Шумилову. — Будете давать показания первым?
— Да, буду.
— Вы признаете свою вину?
— Признаю — полностью. Я очень виноват в содеянном. Мне больно от того, что не стало четырех человек. И что ребенок потерял своих родителей, — Шумилов поворачивается к Анатолию Княжеву:
— Даже не знаю, как просить прощения. Я раньше не приезжал к вам, потому что находился после больницы дома, в Тобольске.
— Мы встречались у следователя. Что мешало тогда подойти? -говорит Княжев.
— Я даже не знал, что вы опекун мальчика, я никого там не знал.
Когда адвокат потерпевшей стороны напомнила Шумилову, что в тот раз, у следователя, подходила к Павлу и объясняла — кто есть кто, парень опустил глаза и покачал головой. Ему нечего было на это сказать.
Ничего конкретного он не мог сказать суду и об аварии. По его словам, 22 августа стерлось у него из памяти, что «может быть связано с черепно-мозговой травмой».
Зато очевидцы помнят те события хорошо, на основании их показаний следователи восстановили сюжет ДТП: Шумилов не выдержал дистанцию до впереди двигавшегося автомобиля и столкнулся с ним. От удара «BMW» вынесло на встречную полосу. Там он по касательной задел «газель» и в лобовую столкнулся с «ладой».
Позже экспертиза покажет, что водитель внедорожника находился в состоянии не только алкогольного, но и наркотического опьянения.
Оказывается, парень и раньше был замечен за этим делом. В апреле 2013-го инспекторы стационарного поста ДПС на Тобольском тракте нашли у него в носке пакетик с наркотическим веществом. По этому факту было возбуждено уголовное дело.
Теперь к обвинению по «наркотической» статье добавилось обвинение в смертельной аварии.
… Во время перерыва в заседании мы столкнулись с подсудимым Шумиловым у гардероба. Он шарил глазами по лицам людей, которые снова сгрудились в коридоре.
— Может, сейчас подойдешь к ним? — перехватила я его взгляд.
Он вздрогнул и сбивчиво заговорил:
— Я хочу, но очень боюсь! Какие слова мне им сказать? Я не знаю, не умею. А мальчик? Его же здесь нет? Я хочу с ним поговорить, встретиться, я хочу ему помогать, пока ему не исполнится 18. Да и потом тоже. Он ведь остался без родителей — это страшно. Неужели я этого не понимаю? Конечно, понимаю. Я же тоже человек.
А я стояла и ломала голову: почему всего этого нельзя было сказать раньше? И не мне, а тому, кого Шумилов лишил практически всего, — 11-летнему Вале.