Англичанин на Тавде
Продолжение. Начало в NN 216, 217
Еще несколько слов о фотографиях с автографами. Одна — портрет молодого человека, сделанный в Лондоне в ателье на прославленной знаменитым сыщиком Шерлоком Холмсом улице Бейкер Стрит. В углу фото красными чернилами наискосок написано: «S. Howard Whitlrsad(?). March 1890». Перед нами некий Говард Уитлрсэд (если правильно прочитано). Пока это имя нам ничего не говорит. Другие два фото — мужчины и женщины, сделанные явно в одно время и в одном месте — в лондонской галерее фотографии H.S. Mendelssohn. Но обороте женский снимок помечен январем 1889 года и неразборчивой подписью, а мужской имеет под наклеенной на паспарту фотографией подпись «С (сэр) Джордж Литлдэл» (в переводе, конечно). А на обороте еще приписка: «Всю дюжину послать, как и это фото. 1888». Тоже никаких пока ассоциаций и предположений по этим снимкам нет.
В овальном портрете еще одного молодого человека можно предположить кого-то из сыновей Джеймса (Якова) Вардроппера, возможно, того же Альфреда, последнего управляющего судоверфью на Тавде, главного героя нашего очерка. Достаточно сравнить это фото, датированное 1889-м годом, с достоверным снимком Альфреда 1910-х годов, помещенном в первой части публикации «Англичанин на Тавде».
И на последнем снимке из альбома, о котором будет здесь упомянуто, увековечен кто-то из старших Вардропперов, и не один, а с малышом. Место съемки — Тюмень, фотография Т. Огибенина. На обороте есть запись: «Февр. 900 года». Со временем выяснилось, что на фото дядя Альфреда, Эдвард Вардроппер.
Осталось еще семь не раскрытых фотографий из удивительного альбома. Шесть мы оставим на будущее, так как пока по ним сказать нечего, кроме того, что все они прекрасного качества, сняты известными фотомастерами — Г.В. Труновым в Москве, В. Метенковым и Н. Тереховым в Екатеринбурге, Ю. Штейнбергом в Санкт-Петербурге, а также в Лондоне.
Одно же фото интересно тем, что оно единственное из альбома отпечатано не в открыточном формате, а в половинный размер; позднее такого формата фотографии стали называть «визитками». Наклеен снимок на скромное серенькое паспарту, на обороте имеется надпись простым карандашом: «Ст. Тавда, Подгорная ул. 4» и подпись, читаемая как «Черезов». Фото — несомненный артефакт последних лет жизни Альфреда Вардроппера в Тавде. На снимке неизвестная пожилая женщина в платке. Кто она? Пока тоже неизвестно. Подпись ведь может оказаться и сокращением от «Черепанова», а мы помним, что именно такая была у гражданской жены Альфреда. И адрес на улочке, которая и сейчас существует в микрорайоне Пристань, может указать на точное место проживания последнего из Вардропперов в Тавде. Надо проверять и искать.
Ранней весной 2010 года позвонила пожилая тавдинка Александра Яковлевна Софронова, бывшая учительница. Сообщила, что ее дед Петр Бавин в давние времена работал на Жиряковской судоверфи вплоть до ее закрытия. Он до конца своих дней (умер в предвоенные годы) гордился тем, что работал под руководством Альфреда Вардроппера, даже был с ним в дружеских отношениях, что подтверждает сохранившееся старое фото. Оно должно храниться в семье брата Александры Яковлевны, живущего в поселке Междуреченский Тюменской области. Александра Яковлевна пообещала поспособствовать возвращению фотографии в Тавду и подробно рассказать все, что ей известно о деде. Значит, появятся новые штрихи в портрете «англичанина на Тавде»? Увы, пока это фото автору увидеть не удалось.
В апреле 2010 года я получил письмо из Екатеринбурга от Александра Васильевича Зырянова, доктора экономических наук, профессора Уральского государственного экономического университета. Обратившись ко мне «по рекомендации» В.Е. Копылова, он сообщал, что является правнуком Анны Вардроппер и Алексея Памфилова. Имя Памфилова вошло в историю Зауралья как зачинателя местного маслоделия. В конце девятнадцатого века им был создан в имении Черная Речка под Тюменью первый маслозавод. Александр Васильевич в письме рассказал о родственных связях семей Вардропперов и Памфиловых, а также о родстве их с семьей другого известного тюменского судостроителя — Ятеса, тоже выходца из Англии. Мать Зырянова приходилась внучатой племянницей герою моих расследований Альфреду Вардропперу, «дяде Фредди». Александр Васильевич Зырянов — автор не только научных монографий, но и объемного, прекрасно изданного тома «Великобритания: взгляд из России», написанного по его выражению «как хобби». Еще он издал книгу поэзии и фотографий «Семейный альбом», в которую, кроме своих собственных, включил чудом сохранившиеся прекрасные стихи своей бабушки Елизаветы Шишко, в девичестве Памфиловой.
Александр Васильевич писал мне, что работает над историей огромной семьи Вардропперов-Памфиловых-Зыряновых и потому просил поделиться с ним имеющейся информацией; особенно его интересовали найденные в Тавде старые фотографии, относящиеся к семье Вардропперов. Я с удовольствием откликнулся, и с того времени мы периодически обмениваемся новостями наших разысканий.
С разрешения Александра Васильевича привожу отрывок из его будущей книги, в котором освещается последний период деятельности Жиряковской судоверфи.
«… Однако в конце XIX — начале XX столетия разразился кризис сибирского пароходства, который ощутимо сказался и на финансовом состоянии судоверфи. Сократилось число заказов на баржи. Не только Вардропперы, но и более крупные предприятия терпели убытки. Так, в Тюмени был закрыт несравнимый по мощности завод Пирсона и Гуллета.
В Тюменском архиве сохранилось прошение жены Якова Романовича Агнессы Вильгельмовны в Тюменский окружной суд (декабрь 1887 года) об оформлении закладной крепости на принадлежащее ей «недвижимое имение» — оно поступало в залог коллежскому асессору П.Г. Катаеву, у которого Агнесса Вильгельмовна брала в долг три тысячи рублей серебром. Если общий оборот Жабынского завода в начале ХХ столетия превышал 300 тысяч рублей, то судостроительного (с лесопилкой) предприятия Вардропперов в деревне Жиряковой едва достигал 15 тысяч рублей.
В 1899 году Яков Романович умер, а его старший брат Эдвард с племянниками (сыновьями Якова) объединились в товарищество «Братья Вардроппер».
В 1906 году Э. Вардроппер вынужден был продать мельницу владельцу магазина мануфактурных товаров в соседней деревне Андрюшиной В.Н. Маркодееву. Спустя еще несколько лет тот же Маркодеев скупает и верфь вместе с лесопилкой. К 1909 году за Вардропперами сохранились только транспортные перевозки с участием двух буксирных пароходов и одиннадцати барж да нефтяная мельница в селе Плеханово под Тюменью».
Летом 2010 года река Тавда обмелела до рекордно низкого уровня, какой не наблюдался лет сорок: на перекатах глубина не превышала 40 -50 санти метров. Естественно, что и так хиреющее в последние годы судоходство практически прекратилось, даже моторные лодки редко осмеливались выйти на реку, рискуя ежеминутно налететь на мель или топляковое бревно. Обнажились берега, перекаты превратились в песчаные острова, река сузилась местами наполовину.
В один из августовских дней я съездил в Жиряково с целью осмотреть берега Тавды на месте бывшей судоверфи. Спустился с высокого берега, на котором некогда в несколько улиц стояли деревенские избы, на широкую луговину у реки, где располагалась верфь, лесопилка, мельница и пристань. Увы, в высокой траве можно было наткнуться на оплывшие ямы, борозды, приподнятые насыпные площадки, но никаких материальных следов построек или остатков механизмов найти не удалось. Полтора десятка лет назад профессор В.Е. Копылов, побывавший здесь, еще застал ржавеющие детали мельницы и других механизмов. Видимо, они давно собраны предприимчивыми современниками и сданы в пункт приема металлолома. Ничего интересного, кроме топляков и ржавых тросов, не открыли и обнажившиеся пески обмелевшей реки. Кроме фотографий этого живописного уголка ничего материального домой привезти в тот день не получилось.
Неожиданный сюрприз река преподнесла мне через несколько дней и совсем в другом месте. Позвонил товарищ и сообщил, что в километре ниже поселка Заморозково, являющегося частью города Тавды, по берегу реки видны останки нескольких деревянных барж. В тот же день мы уже были там. Река отступила в этом месте, напротив устья впадающей в нее речки Каратунки, до середины русла. Песчаное обнажившееся дно было сплошь усеяно топляками, среди которых глаза вдруг замечали очертания больших речных судов. Всего их насчитали шесть. Только у половины борта полностью возвышались над песком, сохранились даже палубные настилы, верхние части шпангоутов, у одной на носу сохранился кованый крюк для причального конца. Длиной все баржи были до 20 метров, одна только достигала около 24, ширина у всех — до четырех метров.
Но, самое удивительное, на двух судах в качестве шпангоутов оказались кокоры! А значит с полной уверенностью можно сказать, что баржи эти построены на Жиряковской судоверфи! Все сфотографировав, мы резонно решили, что до следующего такого обмеления реки баржи доживут вряд ли — неминуемое весеннее половодье затопит, возможно, навсегда, артефакты истории тавдинского судоходства, связанные с именем Вардроппера. Недолго провозившись, сняли с баржи «вещественное доказательство» — верхнюю часть кокорного шпангоута вместе с крепежным болтом, сохранившим резьбу и гайку кузнечной работы. Хороший будет экспонат для местного музея!
Окончание следует.
***
фото: Фотография Говарда Уитлрсэда — одна из нераскрытых тайн.