Часовня за колючей проволокой
К следующему лету в лечебно-исправительном учреждении N19 планируют построить часовню. Этому рады и верующие осужденные, и местная администрация. Чем больше времени заключенные будут посвящать религии, тем меньше у них останется на нарушение режима…
— Мы приветствуем все религии, — говорит начальник учреждения подполковник Илья Прокопьев. -Я считаю, если человек верит, то он уже встал на путь исправления.
Недавно сотрудники ЛИУ выяснили, что из 420 «постояльцев» колонии христианство исповедуют 360 человек, ислам — 60.
— У нас есть молельные комнаты и для тех, и для других, — продолжает Прокопьев. — Но численное преимущество очевидно, христианам уже не хватает небольшого помещения. В один день заключенные пришли ко мне на личный прием и попросили построить часовню. Я и сам об этом давно думал.
Проект часовни готов. Люди, способные ее построить, — тоже. Это сами заключенные. Мастеров здесь хватает: и внутренней отделкой займутся, и рамы к образам из дерева вырежут, и мебель сколотят. Основной строительный материал — керамзитоблоки — изготавливают на местном производстве. Правда, без пожертвований все равно не обойтись.
— Уже есть люди, готовые помочь, — рассказывает Илья Михайлович.
— Например, не так давно ко мне приходил наш бывший сотрудник, который сейчас на пенсии. Предлагал свое участие. Приятно. Значит, не забыл.
Не забывают, как ни странно, о колонии и бывшие заключенные. И среди них находятся те, кто хочет сделать пожертвования. Наверное, тоже в свое время религия помогла им не сломаться в неволе. А это непросто, тем более в ЛИУ.
Обстановка здесь особая. Люди объединены не режимом, как это бывает в других колониях, а болезнью: в лечебно-исправительном учреждении отбывают наказание больные туберкулезом. Этапируют их сюда из всех лагерей области. Корпуса, в которых живут заключенные, страдающие разными формами заболевания, разделены «ло-калками» — локальными зонами.
— Наверное, и умирают чаще, чем в других колониях? — спрашиваю я у подполковника Прокопьева.
— Смертность у нас небольшая, — отвечает. — Дело в том, что осужденных в критическом состоянии мы переводим в областную больницу при УФСИН. Но тяжелая болезнь на людей накладывает отпечаток, создает определенную атмосферу в учреждении — это безусловно. Может, поэтому осужденные и тянутся к вере.
Есть тому, кроме высоких материй, и вполне бытовое объяснение. Каждый поход в молельную комнату (а в будущем — в часовню) — это лишняя возможность выйти за территорию своей «локалки». Прогуляться, так сказать. Пообщаться с заключенными из других бараков (сотрудники колоний всегда просят называть их общежитиями или корпусами). Узнать что-нибудь новое от отца Сергия, который проводит в ЛИУ службы.
— Осужденным очень нравятся притчи, — говорит он. — Переспрашивают их по нескольку раз, запоминают, удивляются, что таким простым языком можно объяснить непростые вещи.
Священнослужитель рассказывает, что раньше, в 1990-е годы, в лечебно-исправительном учреждении молиться приходилось в столовой, потом он со своей осужденной паствой перебрался в библиотеку, а чуть позже администрация выделила верующим отдельную комнату, где заключенные все сделали своими руками — иконы, рамы для них, лампадки. Да, за лампады долго воевать пришлось — не положены они были по правилам противопожарной безопасности.
— Лет десять такой порыв был у людей, а потом интерес к вере стал утихать, другие ценности появились, — говорит отец Сергий. — Но это — ничего. Среди заключенных все равно есть те, кто искренне молится, и даже крещение принимает. Прямо здесь, в колонии.
Хотя немало и тех, кто, увидев улыбку священнослужителя, могут сказать: «Здесь, отец, не то место, чтобы улыбаться». А отец все равно улыбается и не спрашивает, по какой статье осуждены, когда к нему приходят за советом и помощью.
… Сейчас он вместе с отцом Андреем окропляет святой водой фундамент будущей часовни. Остальное — за теми, кто изъявил желание ее построить. Может, за строительством и срок быстрее пройдет, и взгляды на жизнь поменяются.
***
фото: Отец Сергий и его осужденная паства.