Взорвется бомба, а нам и не страшно
Когда-то в детстве в поисках приключений я любил идти туда, куда еще ни разу не забирался, где никогда не был. Зачастую это были овраги, заброшенные дома, густые заросли кустарника. В общем, все те места, которые выглядели хоть немного таинственно.
Детство давно прошло, изменился я сам, и еще сильнее изменился город. На месте старых заброшенных домов стоят новые высотки, на месте кустов — газоны. Пожалуй, единственное, что осталось неизменным, так это овраги. Каково же было мое удивление, когда я впервые попал на улицу Тургенева! За нею почти в овраге спряталась улица с таинственным названием Городищенский лог.
Если дом под номером 1 еще можно увидеть с дороги, то поиски дома N 3 — это то самое настоящее приключение.
К нему как указатель ведет маленькая тропинка — протоптанная полоска шириной не больше полуметра. Дальше появляются деревянные ступени, местами шатающиеся или вовсе трухлявые, рассыпающиеся под ногами. Склон очень крутой, идти приходится аккуратно.
Миновав эту полосу препятствий, оказываешься на дне оврага, среди трех невысоких, чуть покосившихся построек. Причем одна из них — явно жилая.
Земля после дождей скользкая и вязкая. Скользишь, ноги то и дело пускаются в хаотичный пляс. Из дома доносятся голоса — хозяева дома. Это уже хорошо.
Стучу легонько в окно — тишина, стучу еще раз — снова тишина. Подхожу к входной двери — открыто. Снова стучусь — тишина, и так несколько раз. Продолжалось это до тех пор, пока хозяева не услышали мой крик и не вышли посмотреть, кто это вламывается к ним в дом.
Невысокий пожилой мужчина вышел в одних трусах. Я представился. Увидев фотокорреспондента Галю, он сразу засмущался и спрятался за стеной.
— Ой, простите, вы тут с дамой. Не стоит мне в таком виде появляться, — он скрывается в доме. Оттуда слышен его голос. — Света, оденься! Там люди из газеты пришли. Про дом наш спрашивают.
Спустя пару минут мужчина появляется снова, уже одетый — в стареньких штанах и рубашке.
На вид ему за шестьдесят, смуглый, почти полностью седой, только на висках еще пробивается тот черный, прежний цвет волос. Морщинки на лице и в уголках глаз. Прокуренный, с хрипотцой голос.
За ним выходит, приглаживая растрепавшиеся волосы, женщина. Она выглядит моложе. Оба невысокого роста.
Евгений Габдуллин и Светлана Молокова живут в этом доме с 1977 года. Живут гражданским браком уже много лет.
— Раньше здесь много домов было. На этой стороне и на той. Везде стояли. Сколько точно, не вспомню, но минимум 20, — рассказывает Евгений Юрьевич.
В прошлом он — газоэлектросварщик. Всю жизнь проработал на Севере.
— Сейчас даже мастерство передать некому, — сетует мужчина, — никому старики уже не нужны, а ведь у меня именное клеймо было…
Все это время Светлана Владимировна стоит рядом с мужем и кивками подтверждает его слова.
— Вы мне говорите громче, я глуховата.
— К вам почта как ходит? — спрашиваю я, Светлана Владимировна переспрашивает. Приходится повторить вопрос.
— А, да! Ну как ходит? Не ходит почти, — смеется хозяйка, — только штрафы да платежки. Это они завсегда пришлют.
— К вам почтальон приходит?
— Нет, нашу почту они соседям приносят. А мы уже ее потом забираем, — Светлана Владимировна поправляет на себе темно-синий халат. — Ладно, Жень, я в дом пойду, — и обращается к нам. — Он вам больше моего рассказать может…
Пока хозяйка заходит в дом, Евгений Юрьевич закуривает сигарету и смотрит вслед уходящей жене. Постояв немного, он продолжает рассказ.
— Когда ливень был, у нас здесь все смыло, вода сверху текла вон как, — Евгений Юрьевич показывает на потеки, расписавшие землю причудливыми узорами.
После ливня на земле лежит мусор, приплывший вместе с водными потоками. Старенький, разломанный телевизор. Какие-то доски. Пластиковые бутылки и жестяные банки. Большинство мусора выкинули соседи, дома которых стоят над оврагом.
Пока мы с Галей осматриваем участок, на котором живут Светлана Владимировна и Евгений Юрьевич, из кустов выныривает большой черный пес. Галя начинает его подзывать.
— А, это Цыган, — показывая на собаку, говорит мужчина, — у нас здесь еще две собаки есть.
Цыган строго и даже с каким-то подозрением смотрит на нас. Близко не подходит — принюхивается.
Наглядевшись и обнюхав все вокруг себя, пес скрывается в закутке между деревянными постройками. Над одной из них торчит труба.
— Это баня, — комментирует хозяин. — Маленькая, но мыться можно. Воду таскаю с колонки. Пока силы есть — сам справляюсь.
Еще рядом с домом стоит сарай — вот и все строения. Вокруг растут огромные старые тополя, словно тропические эвкалипты, тянутся вверх. Ко всему этому добавляется журчание воды.
— Как-то одна строительная фирма пыталась здесь место выровнять. Вроде «Калинов мост» называется. С четной стороны улицы, где дома раньше стояли, снесли все. Навезли земли, кое-что засыпали. Потом, видимо, решили, что невыгодно, и работу не закончили. Тем более, у нас тут несколько родников бьют прямо из-под земли, они перетекают в речку Тюменку, а та потом впадает в Туру. Если родники засыпать, это ж вся округа заболотится. Тут много денег надо, чтобы что-то хорошее построить…
Но сам Габдуллин, кажется, никуда уезжать и не собирается и считает, что есть у жизни на дне оврага и огромный плюс.
— Вот если на нас кто атомную бомбу скинет, американцы или китайцы — мало ли. Проснемся утром, а никого и нет. Одни мы останемся. Внизу же. Ударная волна нас не затронет, — смеется мужчина.
Мы прощаемся с Евгением Юрьевичем долго, с шутками и смехом. Помахав нам напоследок рукой, он скрывается в доме.
Снова лестница, тропинка. Улица Тургенева с ее деревянными и совсем новыми домами. Центр города!
***
фото: Тот самый дом, вверху сарай;Евгений Габдуллин и Светлана Молокова;Лесенка в неизведанное.