На фоне Анхеля снимается семейство
Продолжение. Начало в N127.
«Произошла утечка кваса», — задумчиво изрекла Рита. Такого цвета вода в лагуне Канайма. А еще детям понравился нежный розовый песок. В смеси с водой он до боли напоминает сахарную глазурь, которой я обычно покрываю малиновый рулет. Я уселась на песок и стала намазывать получившуюся глазурь на ноги, превратив их в два рулета. В это время к нам подошел веселый парень с ротвейлером. «Привет, — сказал он, — меня зовут Хосе, я буду вашим гидом на ближайшие три дня. А это моя собака, его зовут Амон Ра, он везде со мной. Сегодня нам предстоит экскурсия по лагуне Канайма, жду вас в 14-30 у портье. Будьте одеты как я: шорты, футболка и сандалии».
Правда, в два тридцать не он ждал нас, а мы его. Но это пустяки. Тем более что с веранды нашей гостиницы «Венетур» открывается замечательная панорама лагуны Канайма. Этого огромного кипящего котла, куда низвергаются воды сразу нескольких водопадов. Так что я даже не заметила, на сколько опоздал Хосе. Минут на десять, наверное. Он сразу позвал нас в лодку, где, кроме нас, было несколько индейских пацанят и белый парень по имени Альберто, турист из Венесуэлы. Альберто спросил, откуда мы из России — Москва, Санкт-Петербург? Нет, говорю, мы из Западной Сибири (я всегда так говорю). И тут Альберто меня удивил: «Тюмень?» — спросил он сразу. «Ты знаешь Тюмень?!!» — «Я знаю Гугл», — скромно ответил Альберто. Но я его все равно зауважала.
Мы поплыли к водопадам. Хосе рассказывал, как называется тот или иной водопад, с какой высоты падает вода, и почему вокруг так много пены. Оказывается, это из-за богатой подводной растительности, выделяющей особые мылкие вещества — сапонины. По этой же причине в лагуне Канайма очень мало рыбы и всяких там лягушек — для холоднокровных сапонины токсичны. Зато есть водопад Лягушка — по-испански сальто эль Сапо, и нам предстоит пройти под его струями. Это главный аттракцион лагуны Канайма. Под обрывом, с которого падает водный поток, образовался небольшой уступ шириной в метр-полтора и длиной в семьдесят метров. По нему с небольшим риском для жизни можно пройти. С риском, потому что никакого ограждения нет, не считая натянутой веревки, да и поскользнуться на мокрых камнях тоже можно, а они острые. В какой-то момент водяные пары и брызги превращаются в сплошную преграду, кажущуюся непреодолимой. Хосе предупреждает об этом. Он говорит: в середине пути вы не сможете видеть и вам нечем будет дышать — через пару минут это ощущение пройдет, поэтому не паникуйте, не останавливайтесь, продолжайте переставлять ноги и держитесь за веревку. Мы раздеваемся, складываем вещи и фотокамеру в специально приобретенный для этого момента непромокаемый кофр (без фотоаппарата нельзя — как же мы сумеем запечатлеть себя по ту сторону водопада?!) и аккуратно, крепко держа детей за руки, входим на тропу. Грохот такой, что не перекричишь. Когда этот ад заканчивается, мы оказываемся на каменной площадке рядом с водопадом. Мы там фотографируемся, а Альберто — он путешествует один, его некому фотографировать, а нас он не просит, — просто сидит на камне под струями Сапо, раскинув руки в стороны и вверх, будто молится неведомому богу.
Потом мы ползем по тропе на самый верх плато и еще немного стоим над водопадом, любуясь величественным видом. Потом возвращаемся, проходим еще раз под водопадом. Детям очень понравилось, хотя все мы немного оглохшие. Вернулись в лодж еще засветло и долго любовались от своего бунгало на Альберто, который застыл на берегу в картинной позе (скрестив руки на груди) на фоне торчащих из воды трех пальм.
Хосе сказал, что придет в восемь, чтобы обсудить наш завтрашний маршрут. Но не пришел. Пришел в восемь тридцать, но наутро. Извинился, что вечером не смог приехать из-за дождя (дождь был сильный), сказал, что выдвигаемся к Анхелю мы в десять часов, потому что нам надо дождаться остальных участников нашей группы (они прилетят на самолете). Пришлось тащиться обратно в номер, распаковать только что сложенные рюкзаки и разложить на солнце вещи, все еще мокрые после вчерашней экскурсии. Вот это минус Канаймы: стирать и сушить вещи абсолютно негде и некогда! То есть посушить еще можно (как мы, на солнышке), а вот стирать в красной воде, бегущей из-под крана, явно не стоит.
У стойки портье, куда мы притащились к десяти, пришлось подождать еще около часа. Там есть вай-фай, бюст Симона Боливара и портрет еще живого Уго Чавеса, с ним можно сфотографироваться, так что не скучно. Пока мы по очереди проверяли свою электронную почту, подтянулась остальная часть нашей сборной команды: похожий на Киану Ривза юноша Филипп из Бельгии, влюбленная парочка из Чили и давешний наш знакомец Альберто. Плюс два проводника-индейца. Ну и Хосе, конечно — как всегда, с собакой.
Нам здорово повезло с Хосе. Во-первых, он классный дядька, очень внятно говорит по-английски. Никаких замечаний к нему как к гиду. Совсем наоборот. Всегда по-отечески заботился о каждом из нас, следил, чтобы мы не промочили ноги, не рисковали головой, не повредили фототехнику. Объяснял, показывал, много шутил. Во-вторых, у него собака. В это лето мы похоронили двух своих собак: они ушли за радугу одна за другой. Сказать, что мы очень тосковали, значит, ничего не сказать. Поэтому мы очень обрадовались присутствию в нашей компании Амон Ра. С собакой всегда лучше, чем без нее.
Нам здорово повезло и с погодой. Реки Карони и Чурун были полноводны, поэтому пороги мы преодолевали сидя в лодке, и только один раз пришлось выйти на берег и совершить получасовую прогулку по саванне, пока индейцы перетаскивали лодку. Все остальное время Альберто рисовался на носу лодки: раскидывал руки в стороны, как бы пытаясь обнять проплывающие мимо величественные тепуи, поросшие густым лесом берега, белые барашки облаков в голубом небе… Товарищи были вынуждены мириться с тем, что Альберто маячит в объективе.
Кстати, мы и обедали в лодке. Гид раздал нам ланч-боксы и приборы. Есть теплые спагетти с тунцом, несясь на полной скорости по венесуэльской реке, было по меньшей мере забавно.
Было около четырех, когда мы причалили наконец к острову Ратон, чтобы разбить лагерь. Хосе обратился ко мне: раз, говорит, у тебя дети, тебе и решать: сразу пойдем на Анхель или с утра. Я посмотрела на небо: серое. Посмотрела на часы. Если отправиться к Анхелю прямо сейчас, то все равно возвращаться в лагерь придется в полной темноте. А если пойдем утром, то у нас хотя бы есть шанс получить прекрасный вид на Анхель. Так что я важно надула щеки и сказала: «Завтра». Правильность моего решения вскорости подтвердил начавшийся дождик, который сперва слегка накрапывал, а ночью превратился в довольно-таки сильный ливень.
Раз сегодня мы на Анхель не идем, у нас появилось время для релакса, и Хосе отправил нас на речку купаться. В двух шагах от нашего лагеря есть безопасное место, где бурному течению реки Чурун препятствует запруда из больших валунов. Вода очень холодная, а валуны наоборот — горячие, нагревшиеся за день на солнце. Мы сразу полезли в воду (ну мы же из Сибири: мы всегда в первых рядах, если надо рискнуть застудить себе почки); Альберто тоже немного поплавал; Филипп остался сидеть на камнях, у него насморк. Чилийка пришла с двумя большими бутылками (шампунь и кондиционер) мыть голову. Прокричала мне издали, что душ в лагере не работает. Мы сочувственно покивали, но ее примеру не последовали: у нас не было с собой никакого шампуня, ни большого, ни маленького.
Продолжение следует.
***
фото: Каноэ – транспорт для туристов;Альберто маячит в кадре;Хосе и Амон Ра;Увидели Анхель;Альберто на фоне знаменитых трех пальм.