На фоне Анхеля снимается семейство
Вот и наступило третье января. Это у меня на первой странице ежедневника написано — третье января. На самом деле на дворе июль; просто я раскрыла новый ежедневник, потому что наше путешествие началось.
Позади перелет между Тюменью и Москвой, ночевка в Домодедово, перелет из Москвы во Франкфурт, посадка на рейс Люфт-ганзы в Каракас. Вокруг уже говорят по-испански, я улавливаю отдельные слова: кьере, пуэзо, аки, аора. Тетенька спросила про что-то: «Донде?» (где?). И дяденька ответил ей: «Но сэ» (не знаю). А я знаю! А я знаю! Я чуть не запрыгала от радости. А я знаю, что это значит! Так приятно! Очень! Очень!
В самолете полно латиноамериканских детишек, они шумят. Во Франкфурте нас выловили из конца огромной очереди на посадку и препроводили в самое начало, потому что такой порядок — пассажиры с детьми в самолет пропускаются вперед. Таких много, поэтому сразу образовалась очередь из внеочередников.
Три часа стыковки во Франкфурте прошли незаметно. Мы только и успели, что поесть, попить и сходить в туалет. Или, как говорят у нас в Венесуэле, комэр, бевер и не знаю что. Мой Пимслер спэниш не дошел до слова «туалет». Перед поездкой я начала учить испанский, скачала лучший в мире самоучитель Пимслера, но успела прослушать только тринадцать уроков из тридцати.
В самолете не хватает 13-го и 17-го рядов кресел. У нас посадочные на 52-й ряд, но все равно интересно, что за история с семнадцатым (почему нет 13-го ряда, я могу сообразить). Оказывается, цифра 17, будучи написанной латинскими цифрами в особой последовательности, в виде суммы 6+11 (VI + XI), представляет собой латинское слово Vixi, что значит «Я жил». О, я бы не придавала такого значения словам. Мало ли, кто что, где пишет. Например, через два ряда от нас летит венесуэльская тетенька в белой бейсболке с надписью «КИРОВ». Она выглядит довольно глупо. Ведь Кирова, как мы помним, звали Сергей Миронович.
От Франкфурта до Каракаса 8000 километров. Это девять часов полета.
Адский мальчик. Впереди нас сидит адский мальчик. При чем их двое, они братья. Оба вообще не умеют говорить тихо. Непонятно, в кого они такие: их родителей не слышно. Мне надо заполнять иммиграционные карточки, а я не могу сосредоточиться: мешают крики с соседнего ряда. Но все-таки не так, как они мешают молодой японке, которой повезло лететь с адским мальчиком на соседних креслах. Мальчик то и дело резко откидывается на спинку, вопит, скандалит со старшим братом, уже успел поваляться на полу и поплакать. Японка призвала на помощь весь свой синтоизм, прикрыла глаза и делает вид, что спит. На самом деле она внутренне вешается, я уверена.
Интересно, что у мальчика рука в гипсе. А вообще-то нет, как раз ничего удивительного. А вот что интересно, так это то, что обратно во Франкфурт — через три недели — мы летели с той же семейкой. Их я сразу узнала по адскому мальчику. Хотя гипс у него уже сняли.
То ли дело наши дети: сидят спокойно, смотрят мультики. Меня, однако, огорчает, что они не спят. Надо бы выспаться, а то в Каракасе у нас будет бледный вид.
Так и случилось. Наш рейс Люфтганзы прибыл на час раньше, а борт авиакомпании Conviasa, которой мы собирались лететь дальше, в Пуэрто-Ордас, и на который у нас были билеты, опоздал на 2,5 часа. Мы не спеша получили багаж, нога за ногу перешли из международного терминала в занюханный аэро-пуэрто насиональ… и проторчали там семь часов. Почти столько же, сколько в полете над океаном.
Вот это было самым трудным. Последние два часа мы сидели в накопителе, дрожали от холода (кондиционеры работают зверски) и от недосыпа, поминутно проваливаясь в сон и тут же вытаскивая себя обратно. Больше всего мы боялись пропустить свой вылет. Боялись, что его объявят, а мы не услышим. Мы и так не понимаем ни слова из того, что говорят по громкой связи.
«Сейчас по вон тому телеку показывали рекламный ролик «Конвиасы», — сказал муж. — Говорили, какая это прекрасная авиакомпания, всегда вылетает по расписанию». «Да ты что?! Правда?!» — у меня даже глаза на лоб полезли. «Да нет, что ты. Я пошутил».
Ролик действительно крутили. Интересно, что говорили на самом деле? Ведь если авиакомпания себя рекламирует — значит, у нее должны быть какие-то достоинства. Но мы достоинств не заметили. Слишком уставшими были, видимо. Два раза летели «Конвиасой» — из Каракаса в Пуэрто-Ордас и обратно, — и оба рейса были беспардонным образом задержаны. Ну и на информационном табло в аэропорту напротив рейсов Conviasa -сплошные «delayed». Задержан.
Как мы попали в Пуэрто-Ордас, я помню смутно. Видимо, как-то прилетели. В Пуэрто-Ордасе, несмотря на то, что рейс прибыл с большим опозданием, нас встречал Инти, сотрудник туристического агентства Мигеля Гарсии, с которым у нас была договоренность о трехдневном туре в национальный парк Канайма. Он отвез нас в гостиницу. Как называлась гостиница, не имею понятия. Спали как убитые, но при том несколько раз просыпались со смутным ощущением, что вставать уже пора. Первый раз я проснулась в четыре утра — это по тюменскому времени два часа дня. В семь часов, когда мы уже все умылись и оделись, постучал Мигель, сказал, что ждет нас у стойки портье. За полчаса мы все обговорили и расплатились. Дети тем временем играли с какой-то местной собачкой типа мальтийской болонки (возможно, она и была) по кличке то ли Бонбон, то ли Бамбам. Погрузились в машину Инти и отправились в аэропорт. Там едва успели купить в буфете какие-то сэндвичи и воду, как нас уже запихнули в самолет авиакомпании Transmandu. Не прошло и часа, как мы оказались в Канайме.
Эта территория площадью в 30 тысяч квадратных километров уже полсотни лет является национальным парком, а двадцать лет назад она была включена ЮНЕСКО в список всемирного наследия как уникальный природный резерват.
Главная достопримечательность Канаймы — большое собрание тепуев, или столовых гор, живых свидетелей эпохи, когда еще не было ни Венесуэлы, ни Южной Америки, а был континент Гондвана (есть такая версия). В любом случае они очень древние, эти тепуи. И очень красивые. Но мы здесь по другому поводу. Мы хотим увидеть водопад Анхель, случайно обнаруженный в 1931 году американским летчиком Джимми Ангелом и оказавшийся самым высоким в мире. Высота падения воды — 979 метров. Почти километр. Такое чудо мы не можем пропустить. Раз уж мы в Венесуэле.
Продолжение следует.
***
фото: Лагуна Канайма;Аэропорт Пуэрто-Ордас — один из перевалочных пунктов по дороге в национальный парк Канайма;Посадка в самолет авиакомпании «Трансманду»;Столовые горы, или тепуи — остатки древнего континента.