Поле потерь, поле памяти
На том месте, где год назад лежала центральная часть разбившегося пассажирского самолета ATR-72, сейчас — деревянный настил, мраморная плита с написанными на ней фамилиями и много-много цветов…
В субботу в поле близ села Горьковка, на месте страшной авиакатастрофы, случившейся утром 2 апреля 2012 года, прошла панихида. Здесь собрались семьи и друзья погибших, были священнослужители… Не было пожарных Анатолия Колпащикова и Юрия Строганова.
— Страшно видеть горящий самолет, разбросанные вещи, покалеченных людей… Но в тот момент мы свою работу делали, и это помогало собраться с духом, — объясняет Колпащиков. — А увидеть родственников погибших еще страшнее. Я знаю, что такое потери, это очень больно. Но не знаю, какие слова можно подобрать, чтобы облегчить эту боль.
Хотя слова в их деле, наверное, и не главное. Главное, что добрались сюда первыми, потушили огонь, предотвратили взрыв. Успели даже посадить в кабину своей пожарной машины раненого молодого человека, который лежал на снегу в легкой одежде и замерзал.
— Других мы побоялись трогать, слишком сильные травмы у них были, — говорит Анатолий. — Но там уже врачи стали подъезжать, оказывали им помощь, увозили по больницам. Забрали и того паренька. Наверное, не узнаю его, если увижу на улице, — все как в тумане было. Но очень надеюсь, что он выжил.
— С тех пор ни разу не были на месте крушения? — спрашиваю я.
— С журналистами несколько раз пришлось выезжать сюда сразу после катастрофы. И вот сейчас, когда мемориал установили, тоже с журналистами ездили. А так -зачем? Слишком тяжелые воспоминания.
— А я ни разу не была… Говорят, там до мемориала крест деревянный стоял.
— Он и сейчас стоит. А цветы к нему и тогда приносили, даже зимой, когда дорога совсем заснеженная была, — вдруг оговаривается Анатолий Колпащиков. И добавляет:
— Ну, да. Заезжал я туда как-то. Вспомнилось, что ли, накатило. Постоял в одиночестве, посмотрел вокруг. Не верилось, что все это на самом деле произошло.
Юрий Строгонов отворачивается к окну автомобиля, что-то рассматривает на горизонте. Кажется, на него тоже не раз за это время «накатывало».
… За несколько последних дней размытую дорогу к месту прошлогодней трагедии укатали колесами десятки автомобилей. Вот и накануне первой годовщины беды, в понедельник, здесь тоже были люди. Семья погибшего Антона Мартьянова.
— Антон в феврале уже летал в Сургут, тоже на конференцию, занял там первое место, а в апреле хотел закрепить успех, — тихо, но ровно рассказывает мама, Антонина Георгиевна.
Наверное, мысленно она сотни раз проговаривала эту цепочку событий, предшествовавших самому страшному событию в жизни ее сына и всей семьи.
— Его доклад — это глава еще не дописанной диссертации, — продолжает она. -Он был научным сотрудником «СургутНИпИнефти», на конференцию они летели вчетвером.
А дальше, как в кошмарном сне: коллега Антона Александр после падения самолета успел позвонить в институт, сообщить, что они -о, чудо! — все живы, только вот Антон плох, но дышит. Об этом обо всем Антонина Георгиевна узнала позже… А поначалу — неразбериха, путанная информация, поступавшая с места происшествия обрывками, паника. Но имени сына в списках погибших не значилось, что давало призрачную надежду.
— Ребята сидели в одном ряду -одиннадцатом, — рассказывает женщина. — Этот ряд как раз выбросило на поле. Благодаря этому ребята и выжили.
Но не Антон. Его имя все-таки попало в роковой черный список, надежды рухнули, как тот самолет.
… Анатолий и Юрий стоят чуть в стороне, скользя глазами по фамилиям погибших. Им неудобно подойти поближе, а Антонине Георгиевне неудобно задать вопрос.
— Они были первыми, кто подъехал к упавшему самолету. Потушили огонь, — отвечаю я на ее взгляд.
Родители Антона еще долго разговаривали с двумя пожарными из Горьковки, говорили им спасибо за тех, кто выжил. Спрашивали: а какими они были, последние минуты жизни их Антона и других людей, погибших тем апрельским утром?
Тогда на поле между взлетной полосой Рощино и селом Горьковка погиб 31 человек, еще двое скончались в больнице. Выжили десять.
Возвратившись к монументу после разговора с пожарными, Антонина Георгиевна привычно стала шептать:
Вьюга снегом все накроет
От людских проворных глаз,
И никто уж не раскроет
Тайну, как не стало нас…
— Это я у Антона в университетских записях нашла, когда разбирала его бумаги, — говорит она. — Похоже, это его стихи. Что это — совпадение, предчувствие? Не знаю.
А завесу над тайной крушения самолета ATR-72 авиакомпании «Ютэйр», между тем, все еще не раскрыли. В понедельник Межгосударственный авиационный комитет опубликовал на своем сайте информацию о том, что техническая комиссия завершила подготовку проекта окончательного отчета по результатам расследования катастрофы самолета ATR72-201 VP-BYZ, происшедшей 2 апреля 2012 года в районе аэродрома Рощино.
Отчет будет направлен во Францию (государство — разработчик и изготовитель самолета), а также в другие государства, принимавшие участие в расследовании. После получения и рассмотрения всех комментариев отчет будет опубликован.
Сообщается также, что в ходе расследования необходимая информация и оперативные рекомендации по повышению безопасности полетов были доведены до соответствующих уполномоченных органов и заинтересованных организаций.
***
фото: Место авиакатастрофы;Антонина Георгиевна;К мемориалу несут фотографии погибших, цветы и свечки.