Страницы жизни, шаг за шагом
Иногда мы встречаем людей, чья жизнь кажется более захватывающей, чем приключенческий роман. Елена Анисина — одна из них.
Конечно, она не училась в школе для начинающих волшебников Хогвартс и не сражалась с армией тьмы в пещерах Мории. Но в жизни ей не раз пришлось выступать и в роли доброй волшебницы, и непобедимым воином.
Больше двадцати лет назад в Тюмени открылся детский реабилитационный центр «Надежда», и знающие врачи стали помогать ребятам с ДЦП в буквальном смысле встать на ноги.
До 1991 года в нашей области подобного учреждения не было, а мамам с тяжелобольными ребятишками на руках приходилось ездить в Москву и Ленинград, чтобы подарить им хоть какой-то шанс на полноценную жизнь.
Центр «Надежда» открыли, потому что он был нужен. И потому что медики видели в нем потребность. Но в первую очередь потому, что на этом настояла одна очень упрямая особа…
НЕ ЗАБЫВАЙТЕ О ДЕТСКИХ МЕЧТАХ!
Чуть больше двух недель назад Елене Ивановне исполнилось 75 лет, но годы не сложились в морщинки на ее лице, а спина не согнулась под тяжестью ответственности. Ее глаза смотрят так же прямо и твердо, как в далеком 1961-м, когда она приняла решение кардинально сменить профессию и из подающего надежды тренера по волейболу превратилась (а вот и магия!) в студентку Целиноградского мединститута. Выучиться на врача мечтала с детства.
— Я была уже взрослой, и учеба давалась мне легче, чем многим, — рассказывает она. — А когда лечебный факультет остался позади, меня распределили. Не во взрослую больницу, а в детскую! Многим непрофильным вещам пришлось доучиваться на ходу. Благо, преподаватели из института меня не бросали, да и коллеги всегда были готовы помочь. Так я и стала детским психоневрологом… Вела прием в поликлинике и три раза в неделю посещала роддом. Так было положено: осматривать новорожденных детей в течение первых трех дней жизни. Есть болезни, симптомы которых проявляются именно в этот период, а потом прячутся: кричит ребеночек, а почему кричит — непонятно ни маме, ни врачу. Сам подход к таким малышам был очень верным. Чем раньше обнаружится проблема с опорно-двигательным аппаратом, тем больше шансов, что ребенок получит от лечения реальный результат. А когда 14-летнего подростка впервые приводят на реабилитацию, любому врачу становится понятно — колоссальное вложение сил и средств даст минимальный эффект. Подростку даже психологически значительно тяжелее, чем малышу — он уже не верит, что жизнь может измениться к лучшему. Вот только родители моего мнения не разделяют, потому что больше всего на свете боятся узнать, что с их ребенком что-то не в порядке. И прячут, подобно страусу, голову в песок. Когда спохватываются — время упущено.
НА СЕВЕР…
В 1972 году Елена сменила казахстанские степи на тюменские леса — переехала сюда вслед за мужем-нефтяником, которому предложили хорошее назначение. Горздрав направил ее в третью детскую поликлинику и после пары лет «испытательного срока» посадил в кресло главного врача. Казалось бы, вершина карьерного роста. Но, несмотря на явные способности к административной работе, Елену Ивановну тянуло к тому, с чего она начинала — к детям, которым очень нужна помощь. Причем та помощь, которую никто пока не может оказать.
Поэтому в 1986 году она уходит в психоневрологический диспансер. А спустя еще четыре года -в первую поликлинику, на базе которой создает реабилитационное отделение для детей с патологиями нервно-психической сферы и опорно-двигательного аппарата.
— Это был первый шаг к «Надежде». Мы начали формировать команду профессионалов и учиться делать то, чего в Тюмени еще никто не делал, — рассказывает Елена Ивановна. — А когда я почувствовала, что в рамках отделения нам тесно, то набралась храбрости и пошла к главному врачу. Сказала, что пришла пора отделяться и создавать самостоятельное лечебное учреждение, с обособленным бюджетом, закладывающимся под наши цели и наших детей. Конечно, главврач не обрадовался. А вот в департаменте здравоохранения меня поддержали!..
Шел 1991 год — трудное, смутное время. А бюджет в клинике был маленький. Искали, кто поможет: предпринимателей, готовых дать деньги или просто подсобить, как, например, одно транспортное предприятие, выделившее автобус, потому что больных детей надо было возить.
— Прорывом стало сотрудничество с иностранными благотворительными организациями, — вспоминает Анисина. — Мне кажется, заграничные партнеры были просто до глубины души потрясены тем, что в российской глубинке кто-то, наконец, занялся проблемой детей с ДЦП. Вот и стали помогать -от неожиданности, что ли… Оборудование, которое они присылали из Европы, позволило вывести работу на новый уровень…
НИКОГДА НЕ СДАВАТЬСЯ
Через несколько лет в центре «Надежда» появились результаты, которые потрясли даже самих медиков: ребята, прошедшие здесь реабилитацию, начали поступать в институты, а потом — заканчивать аспирантуру. Стали жить полноценной жизнью, на которую когда-то не надеялись.
— За детей все радовались. Не радовались только чиновники, когда опять видели меня в своей приемной. Я же приходила деньги просить, — с усмешкой замечает Елена Ивановна, но быстро становится серьезной. — Бесконечные препоны, через которые приходилось перепрыгивать. Когда я начала искать для центра новое здание — нужно было разделить старших и младших детей, — то узнала, что поликлиника ФСБ куда-то съезжает. Привлекла юристов и депутатов, они помогли составить прошение. Мэр города даже поставил на нем визу, но… через два дня отозвал. Бывшее здание поликлиники отошло кому-то другому. А четыре месяца спустя со мной разорвали контракт. Наверное, я окончательно всем надоела.
… Увольнять основательницу центра «Надежда» не стали — оставили заместителем главврача. Но работать, как прежде, Анисина уже не смогла.
— Я поняла, что мешаю врачу, которого сама же рекомендовала на должность главного. Поэтому ушла психотерапевтом в детский дом, что на Мысу. Кажется, сейчас он уже закрылся. Продержалась там всего два года — очень тяжело. Такие сложные дети.
… Потом Елена Ивановна перешла в школу-детсад N 82, который предназначен для ребятишек с отставанием в развитии. Там, по ее словам, нашлось не только поле для деятельности, но и соответствующие условия — родители охотно шли на контакт, готовы были помогать…
Все перечеркнула авария — по дороге в Уфу автомобиль, в котором находилась Анисина, потерял управление, перевернулся и врезался в дерево. В результате — перелом позвоночника в трех местах, сотрясение мозга и четыре месяца, проведенные без сознания.
Когда она пришла в себя, врачи сказали: ходить уже не будете. Бывшая спортсменка, массажист, врач, который не одного пациента поставил на ноги, — не сдалась.
Период реабилитации длится до сих пор: поездки к заграничным врачам, каждый день — лечебная физкультура и таблетки. Но на встречу со мной Елена Ивановна пришла сама, без помощи людей или приспособлений. И ничто в ее походке не намекало на страшную травму.
— Я снова научилась ходить, — с грустной улыбкой замечает она. -А то, что из-за болей сплю по полтора часа в сутки, так это не дает мне права хныкать. Когда всю жизнь с чем-нибудь борешься, это становится привычкой. Только в одном подвело меня мое упрямство — не смогла добиться, чтобы тюменских новорожденных в первые три дня их жизни осматривали узкие специалисты: психоневролог, травматолог, ортопед и окулист. В роддоме сказали: «Посторонние врачи занесут инфекцию, у нас есть свой педиатр». И все. А как было бы хорошо: проблемами детей с ДЦП начинали бы заниматься вовремя!
***
фото: Елена Анисина.