Дорогу до Лукоморья подскажем
Нынче модно словотворчество. Например: «Новогоднее расстроение» — это когда ждешь праздника, мечтаешь, что все будет, как в детстве, а ощущение волшебной сказки все не приходит и не приходит…
Не помогают ни мандарины, которых стоит на кухне целый ящик, ни шоколадные конфеты в красивой коробке. И даже красавица-елка, сияющая огоньками гирлянд, не радует. Встречать Новый год с таким ужасающе не новогодним настроением категорически запрещено! Ведь говорят же, что как встретишь…
От предпраздничного «расстроения» вылечиться непросто, но средство есть. Нужно найти дорогу в сказку. На полном серьезе! Закройте глаза и подумайте, что вам приходит в голову, когда вы думаете о сказке? Правильно, лес -такой, как у Пушкина: «Там на неведомых дорожках следы невиданных зверей…»
Вот со следов, пожалуй, и начнем.
НЕ МЫШОНОК, НЕ ЛЯГУШКА, А НЕВЕДОМА ЗВЕРУШКА
«Неведомая дорожка» петляла меж сугробов. Аккуратная цепочка следов выдавала прошедшего по ней «невиданного зверя». Зверь явно относился к семейству кошачьих. Не нужно даже закрывать глаза, чтобы представить себе мохнатую тушку, шагающую по тропинке. Картина Репина:
«Кот… Вид сзади». Или не Репина, не важно.
Харитона мы нагнали уже на подходе к Священному месту. Деревянные идолы стояли, покрытые снежной пылью. Их грубоватые резные лица не выражали недовольства, ведь богам коренных народов Севера холод и вьюга нипочем.
— Он каждый день сюда ходит, — махнув рукой в сторону кота, напускает таинственности Степан Яндо, распорядитель сказочных явлений. — А зачем ходит? Кто его знает.
Может быть, в старых богах кот Харитон чувствует некое животное родство? Как бы там ни было, а его кошачьи молитвы, по-видимому, услышаны. В археологический музей-заповедник на озере Андреевском Харитона привезли в плачевном состоянии: израненного, со сломанными ребрами. Зато теперь. Вы видели на картинках степного кота-манула: толстое пушистое тельце грушевидной формы, приплюснутые уши и вечно недовольное выражение морды? Вот вам и портрет, за исключением лишь окраса — Харитон белый, с несколькими крупными черными пятнами.
Впрочем, богатырское здоровье можно объяснить богатырским же аппетитом.
— Впервые вижу кота, который бы предпочитал колбасе вареные макароны. Без всего, даже без майонеза, — удивляется Ирина Малых, заведующая музеем. — А еще он очень любит сметану и бутерброды с маслом и черным хлебом. Причем, он не просто слизывает масло, как сделала бы другая кошка, он откусывает куски и ест все вместе, как человек.
Ирина чешет кота за ухом, и он всем своим пушистым телом валится на снег, подставляя ласковым рукам еще и брюхо — как же, тут тоже чесать!
Харитон на озере приобрел нечто несоизмеримо большее, чем просто сытость, — друзей: заботливых служителей музея и работников общины коренных малочисленных народов Севера «Тор», а также школьников и их родителей, почти каждый день приезжающих в заповедник на экскурсии.
— Учителя, которые привозят группы, на него жалуются, — смеется Ирина Малых. — Только Харитон появится, как они перестают быть интересны своей юной аудитории. Верно говорят: как бы хорош ни был спектакль, когда на сцену выходит кошка, зрительный зал начинает следить за ней.
… Кстати, с себе подобными у Харитона тоже отношения наладились. Он обзавелся супругой, и у них родилась дочь — Матильда Харитоновна. Музейные сторожа прочат ей большое будущее на ниве мышиной ловли.
ИДЕТ КОЗА РОГАТАЯ ЗА МАЛЫМИ РЕБЯТАМИ
Конечно, совпадение с пушкинским Лукоморьем на Андреевском озере не полное. Вместо русалки под крышей лодочного навеса висит рыба — вялится. И никаких тебе избушек на курьих ножках: избушки отдельно, а ножки — отдельно.
Первые в изобилии поставлены на территории реконструированного стойбища — хочешь деревянные лабазы, а хочешь — укрытые шкурами чумы. Вторые бегают по птичьему загону, разгребают снег — курам и петухам нужно зернышки клевать. Зато из сказочного антуража имеются в наличии гуси-лебеди. Правда, в реальном мире друг друга они не очень жалуют. Гуси агрессивны и выросли уже достаточно крупными, чтобы унести Бабе-Яге на съедение небольшого мальчика лет двух-трех. Правда, им пока чужих мальчиков не требуется. У них свой имеется — гусенок, родившийся летом, выжил, теперь он единственный ребенок у семи, как говорится, нянек.
А лебедушка Василиса обрела задушевную подружку в лице, точнее, в морде, козочки Мани. Маню разлучили с суженым ей козлом — не примите за грубость — Федей после того, как приехавший из города ветеринар заподозрил, что она в интересном положении. Если все пройдет хорошо, то к февралю на свет появится юный символ нового года.
Впрочем, пока на это радостное событие намекают лишь еще больше округлившиеся бока. Да и с почетной миссией быть символом года она тоже справляется. Некоторых школьников привозят на озеро специально для того, чтобы они посмотрели на Маню и Федю — посмотрели, так сказать, в лицо грядущему году. Маня -скромная и очень ласковая, всем рада бескорыстно. Тем более, мало кто из ребят знает, каким деликатесом угостить козу. Капуста в зверинце — не редкость, а вот апельсины, бананы и виноград (к нему Маню пристрастили куры, с которыми она делила жилплощадь раньше) — будут съедены немедленно. Причем апельсины и мандарины — вместе со шкурками. Можно даже просто шкурки, без мякоти.
Федя, в отличие от супруги, ест почти все, что предложат. Например, мягкие печеньки с цукатами. Но его кормить сложнее — заплюет.
— А кто виноват? — риторически вопрошает Ирина Малых. -Дети сами научили козла плеваться. Они подходили близко к клетке и фыркали на него, вот он и научился подражать. Теперь они и сами не рады, да поздно.
К тому же, Федю, подобно Мане, из загона уже не выведешь. Справиться с ним, благодаря крупной физической комплекции, может только один человек — Владимир Климов, председатель организации коренных малочисленных народов «Кедр».
Зато символ года отрастил бороду, как у Деда Мороза, и рога, как. Как у кого — сами узнаете, когда приедете навестить зимнюю сказку. Дорогу до Лукоморья мы подскажем.
***
фото: Школьников привозят на озеро специально для того, чтобы они посмотрели на Маню;Сказочное царство на озере Андреевском;Практически тот самый «дуб» из сказки Пушкина;Гуси живут дружным семейством, а вот лебедя Василису в свой круг не принимают.