Девочка с нашей улицы
Окончание. Начало в NN 235-238
6.
… Становится ли менее значительным подвиг, если его не сопровождают высокие тожественные слова, лозунги и клятвы?
Настоящее, не на публику, мужественное решение, думается мне, всегда скромно. Потому что в основе его поступок. А слова, их напишут или припишут — потом. Наличие, как и отсутствие высокого «штиля» ничего не объясняет.
И все-таки попробуем представить себе это. Воняющая сгорающим в двигателе топливом стальная громада весом в 56 тонн, белый крест на лобовой броне, лязг гусениц, качающееся дуло 88-миллиметровой пушки. От такой картины, даже воображаемой, сжимается сердце. Какие силы смогли поднять эту девочку и заставили ее шагнуть навстречу танку? Ненависть к врагу? Бесспорно. Но более того — любовь и жалость, желание спасти и сохранить тех, за кого ты отвечаешь. Так думаю я.
Я прочел десятки описаний и пересказов этого эпизода, случившегося 23 сентября 1943 года под совхозом Иваненково, что в Запорожской области. Есть эпизоды с противотанковой гранатой и есть с целой связкой гранат (РПГ-40 весила 1200 граммов). Есть эпизоды с девушкой-санинструктором, ползущей навстречу танку, и шагающей во весь рост.
Но восстановленные картинки могут ли передать то, что происходило в крохотной рощице, где оказался сборный пункт раненых? Может быть, надо искать ощущение среди воспоминаний собственной жизни, есть же в них -пусть не с гранатой под танк, но какой-то единственный в жизни решающий шаг? То ощущение холодка, когда уже не чувствуешь ног, а просто шагаешь? А дальше по Пушкину (или по Пугачеву): что бог даст? Шептала — невольно — Валерия дорогое имя мамы или хладнокровно, уже не думая о себе, выбирала самое уязвимое место у бронированного чудовища? Не знаю.
Жалость к этой, опаленной войной, но, тем не менее, сохранившей в себе все человеческое девочке переполняет меня. И потому мне уже не хочется связывать логикой несвязуемые факты, задавать все новые вопросы — себе, потому что за давностью лет их задавать уже некому.
Я решил просто изложить последующие события так, как они происходили. Пусть читатель сам ответит на вопросы, если они у него возникнут. Сам и прежде всего для себя.
Утром 23 сентября 1943 года санинструктор 907-го полка Валерия Гнаровская отправилась на сборный пункт — готовить раненых к отправке в госпиталь. Двенадцатидневное наступление Юго-Западного фронта на Запорожье остановилось. Откуда выползли эти два «тигра»? Прорвались через передний край? На безумную атаку, без приданной пехоты — не похоже. Может, наоборот, пробивались к своим, отстав при отступлении?
Санинструктор Валерия Гнаровская ценой своей жизнь остановила головной танк. Другой подожгли подоспевшие бойцы.
Похоронили Валерию местные жители — двенадцатилетний мальчик Коля Лубенцов и его мать, в их хате Валерия ночевала накануне. Судя по всему, не было никакой церемонии, ни полагающегося прощального залпа. Дивизия, армия, фронт готовились к новому наступлению на Запорожье, оно началось через восемь дней — на рассвете 1 октября 1943 года. И только 14 октября в полдень наши войска отбросили немцев за Днепр. Теперь предстояло преодолеть и эту преграду.
А ровно через полгода после гибели Валерии — 21 марта 1944 года, когда части уже не Юго-Западного, а Третьего Украинского фронта, очищали от врага Правобережную Украину — полковник Пожидаев, командир 907-го полка, заполнил наградной лист на погибшего санинструктора Гнаровскую. В этом документе и появился эпизод с «тигром», устремившимся «в расположение штаба полка».
Еще через три дня, 24 марта, наградной лист подписал командир 244-й (теперь — Запорожской и Краснознаменной) дивизии Афанасьев, уже генерал-майор. 4 мая на листе появились подписи командующего 6-й армией, куда дивизия была передана из 12-й армии. 15 мая — подпись командующего фронтом генерала армии Малиновского.
И в эти же дни был написан еще один документ, появление которого я долго не мог себе объяснить. 17 мая 1944 года начальник штаба 907-го стрелкового полка гвардии майор Шарунов, отвечая на запрос откуда-то «сверху», пишет в управление по персональному учету потерь сержантского и рядового состава действующей армии:
«При этом доношу о судьбе разыскиваемых Вами военнослужащих, которые проходили службу в 907 стр. полку и выбыли из полка в различное время по причинам, указанным в приложениях.»
Приложения сообщают, что «в/служащий Бритва Александр Митрофанович… убит 29.12.43 года», что «в/служащий Рябинский Поликарп Павлов… ранен и отправлен на лечение 19.08.43 года», что «в/служащий Запороуков Иван Васильевич… ранен 17.08.43 года и отправлен в МСБ на излечение», что в/служащая Гнаровская Валерий Иосифовна. убита 23.09.43 года в Запорожской области, хутор Царевый… »
Кто и зачем отыскивал нашу героиню? Может быть, в качестве «примера беззаветного героизма», как стали примером в октябре-декабре 1941 года «28 панфиловцев, участников боя у разъезда Дубосеково»? Боя, которого фактически не было.
Все, наверное, просто. Родные слали в Москву, в управление по персональному учету потерь сержантского и рядового состава действующей армии запросы о пропавших на войне. Управление запрашивало соответствующие части, а те, когда выдавалась свободная минута, сразу целой пачкой «доносили о судьбе запрашиваемых Вами военнослужащих». Так и здесь: Бритва, Рябинский, Запороуков, Гнаровская. Судьбе было угодно, чтобы этот ответ совпал по времени с движением наградных документов Гнаровской, а в наши дни оказался на моем письменном столе. На первом листе письма майора Шарунова даже есть пометка, сделанная уже в Москве: «карточки выписаны на Гнаровскую и Бритва. 12.06.44». Это те самые карточки-похоронки, которые так не любили вручать почтальоны.
3 июня 1944 года указ о присвоении Гнаровской Валерии Осиповне звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» был подписан.
Последняя из легенд (или ошибок?) в истории Валерии Гнаровской связана уже с Тюменью. В нашем городе есть улица Гнаровской. Однако мемориальная мраморная доска утверждает, что Валерия погибла… на Курской дуге. Расстояние между российским Курском и украинским городом Запорожье — 51 6 километров. Время в пути — 6 часов 48 минут, поездом. Сама битва на Курской дуге закончилась ровно за месяц до гибели отважного санинструктора 907-го стрелкового полка 244-й Запорожской Краснознаменной дивизии, 23 августа.
Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. А подвиг, совершенный однажды, остается. И не тускнеет ореол победы над челом каждой из жертв громадной, не забытой еще войны.
***
фото: Валерия Гнаровская.