Пур ле пти эт пур ле гран
Когда речь заходит об отечественных уборных, лучше сразу перейти на французский язык.
Максима неизвестного философа
Жильцам деревянного двухэтажного дома N 26 по улице Баумана не повезло. Буквально на днях они считали себя участниками региональной программы переселения из аварийного и ветхого жилья. Вот уже соседний, точно такой же дом раскатали по бревнышку и стали на его месте строить парковку. Жильцы 26-го по просьбе властей срочно собрали справки и увязали вещи. И тут все отложилось на будущий год — деньги, как им сказали, кончились. Грустно, но жить можно, скажете вы?
Извините. Так жить нельзя. В прямом, а не переносном смысле. Дело в том, что разбирая соседний дом, рабочая бригада заодно смахнула и (как бы нам срочно перейти на французский язык?) le cabinet во дворе. Оставив жильцов 26-го без ничего. Представляете?
— Парковка, может, дело и хорошее, но причем тут наш туалет? — недоумевает Ольга Морозова, мама двоих детей. — Мы спросили у прораба, представившегося Сергеем, кто дал такое распоряжение? Он ответил: заказчик. Якобы рабочим сказали, что придомовая территория — это 15 метров перед домом и семь сбоку, а все остальное нам не принадлежит.
Мать Ольги Морозовой Раиса Григорьевна не меньше дочери возмущена таким отношением к людям.
— В доме живут семьи с детьми, старики, — говорит она. — Мало того, что всем приходилось ходить в туалет на улицу, так теперь вообще остались с горшками и ведрами, а фекалии вынуждены сливать в кусты рядом с домом. Можете представить, что там будет через неделю?
Знаете выражение: не найти, как у змеи ног? Вот и история с сортиром остается без главного героя. Калининская управа сочувствует пострадавшим с улицы Баумана изо всех сил. Но утверждает, что случившееся не ее рук дело. И как бы переводит стрелки на городское имущественное казначейство. Но и там нет желающих нести ответственность ни за содеянное издевательство, ни за исправление ошибок.
Потому и дальнейшее, что происходит с домом N 26 и с его отхожим местом, столь же безымянно. После шквала телефонных звонков некто приволок полуразбитое сооружение специального назначения на два «очка», кстати, без дверей, выкопал небольшое углубление под продукты человеческой жизнедеятельности, и был таков. Вот и стоит памятник-символ любви к человеку, распахнув все свои внутренности, а кого благодарить — неизвестно.
Дальнейшие события, пунктиром. Парковка тем временем строится. Рядом, в скверике, из хлипких досочек сооружается дровяник для дома N 26 — впереди зима, а по плану надо и сарайчики убрать. Четыре труженика благоустройства возюкаются с будущим дровяником, поспешая с промедлением. Французского они, понятно, не знают, но по-русски понимают. Однако судьба туалета и им неизвестна. Рабочие показывают на стоящую рядом белую «газель» -там начальник. Начальник (или надсмотрщик?), молодой человек по имени Ренат, довольно словоохотлив. Даже показывает рукой в том направлении, где предполагается вскоре построить туалет взамен экспроприированного. Однако выяснить, кто сносил, кто привез двухочковую развалюху, кто построит новое сооружение, не удается. Ренат упирается, как партизан на допросе. Выдал только два имени, предположительно, руководителей этой стройки века: Вова и Гусейн.
Оставим Рената в покое — в Калининском округе и без нас много тех, кто в состоянии вознаградить виноватых в усердии не по разуму. Тем более что и при самом лучшем и быстром решении все равно остаются вопросы. Во-первых, даже в лучшем варианте новое сооружение окажется не ближе 50-70 метров от дома. Во-вторых, по любой нужде несчастным жителям 26-го дома придется пробираться среди автомобилей. Как говорится, не очень…
А теперь поясним заголовок. Неотъемлемая грань человеческого бытия редко становится объектом журналистского расследования. Такая это деликатная сфера. Много лет назад журнал «Крокодил» в стихах рассказал о том, как делается «это» в городе Дербенте, напрочь лишенном общественных туалетов. По мнению авторов фельетона, слова «пур ле пти эт пур ле гран» обозначали всего-навсего — по-маленькому и по-большому. То самое, о чем речь идет в сюжете с улицы Баумана.
Кончалась поэма такими пророческими строками:
В славном городе Дербенте
Человек понур и хмур,
Не найдя апартамента,
Где придется, там и… пур.
Пур ле пти эт пур ле гран по-маленькому и по-большому (предположительно по-французски).
***
фото: Дом N 26 и объект «х»;Начальник Ренат;Стройка века — дровяник.