Голод плена, плен голода
Помню, дед не разрешал выбрасывать хлебные крошки, сметенные с обеденного стола. Собирал в горсть и отправлял в рот. Мне, дошколенку, родители которого никогда не беспокоились по поводу крошек, было удивительно. Такая дедова причуда.
Что такое страх голода я, к счастью, не знаю. А дед, Степан Васильевич Чечета, знал. Рубец от раны на голове, трепетное отношение к еде и воспоминания — вот, что осталось у него от Великой Отечественной войны, большую часть которой он провел в плену.
К сожалению, его рассказов я почти не помню, дед умер, когда я училась в первом классе. Мягкий украинский февраль, уже почти весна, гроб с его телом несли по подтаявшему снегу. Одетый в новый костюм, дед Степа казался непривычно строгим и словно бы уснувшим. Только рука, которую я взяла в свою, оказалась холодной.
… Степан Чечета родился в 1919 году в городе Селидово Донецкой области. Был в семье старшим сыном. В 1939 году его призвали в армию. По март 1940 года нес службу в Чернигове. Затем, в январе 1941-го определен красноармейцем в 21-й стрелковый полк на станции Морозовка близ Ростова-на-Дону. Служил в разведке. Весной их перекинули на Украину, где деда и настигла война.
Со своим полком он побывал в нескольких боях: полк то оказывался в окружении противника, то выходил из него… Из одного окружения так и не вышел. В мае 1942 года дед был в плену в городе Торунь на реке Висле.
Пленных держали в казематах форта, которые использовали как лагерь для военнопленных.
Здесь для деда и начался голод -самый страшный его кошмар, о котором он помнил всю жизнь. Кормили хлебом и брюквой, но скудно. Однажды Степан попытался украсть брюкву, но попался. Охранник избил его, дед думал -застрелит. На следующий день немец принес Степану кусок той самой брюквы, бросил в ноги и велел больше не воровать.
— Я с тех пор чужого никогда не брал, — рассказывал дед сыновьям Петру и Василию.
Сырая брюква вызвала у пленных тяжелейшую дизентерию. Степан спасся сухарями, которые сушил на горячей трубе в каземате. Буханку хлеба давали на десятерых. Степан, как правило, делил ее на всех. Свой кусок прятал за пазухой. Нередко происходили стычки: голодные люди старались отобрать кусок друг у друга. Однажды напали и на Степана, но тот от обиды раскрошил хлеб — чтобы никому не досталось…
Известно, что потом он оказался в Германии на сельхозработах… Конец войны Степан застал в оккупированной фашистами Дании, восстанавливал аэродром.
… Союзники наступали, аэродром бомбили, завывал сигнал воздушной тревоги. А пленные на взлетной полосе резали на куски тушу лошади, убитую снарядом. Степан старался быстрее других вырезать печень и легкие: конина варилась долго, потроха — быстрее.
… Далее — снова Германия, Гамбург. Фашисты оставили лагерь военнопленных, война была на исходе. Степан и еще несколько десятков пленных решили уйти. А оставшихся расстреляли эсэсовцы, нагрянувшие уже после их ухода.
Деда и других бывших пленных задержали союзники Красной Армии, этапом через Польшу отправили на войну с Японией. Но пока бывшие пленные шли, война закончилась. Для Степана — на Урале.
Здесь он женился, появился старший сын Петр. Дед работал рулевым на барже, сплавлял лес. В 1951 году вернулся в родной город Селидово. Награжден юбилейными медалями. Умер от рака.
… Пишу и думаю, что как будто рассказываю совсем о другом человеке. Не о том, что мне маленькой читал в сончас книжку «Бобик в гостях у Барбоса», понемногу сам засыпая и перевирая все строчки. Не о том, который неизменно соглашался идти со мной в огород за огурцами и клубникой, сколько бы раз на дню я не просила об этом. Не о том, который держал большую голубятню и обязательных двух собак -Шарика и Рутика: собаки менялись, но клички — нет.
Вот только хлебные крошки выбрасывать он никому не разрешал.
***
фото: Степан Чечета, 1941 год.