Когда мамы нет с тобой рядом
До сих пор, когда не могу долго заснуть, — беспокоит ли что-то, болит ли где-то, — я раскачиваюсь из стороны в сторону, как качала в детстве мама. Помогает.
Не знала, что малыши в детских домах делают так же. С той только разницей, что у нас, заласканных с рождения родителями, память о материнском укачивании — вполне реальная, осязаемая, а у них, оставленных в роддомах на попечение государства, эта память природная.
Ну, знаете, как у котят, которые даже если никогда и не пили материнского молока (во время летних деревенских каникул мы часто находили таких — их, новорожденных, хозяева выкидывали в овраг, надеясь, что погибнут), то в минуты нежности они все равно будут сжимать и разжимать лапки, выпуская коготки, — словно вызывают материнское молоко. Так заложено природой.
… А малыши, которых некому взять на руки, раскачиваются из стороны в сторону в минуты отчаяния и страха. Этими минутами у них заполнен каждый день в детском доме, считает режиссер документального фильма о детях-сиротах «Блеф, или С Новым годом» Ольга Синяева, многодетная мама, усыновитель.
В предисловии к фильму она предупреждает, что не собирается показывать «ужасы детских домов». Потому что не ставит цели вывести на чистую воду каких-то конкретных директоров, воспитателей, нянечек… Она снимала фильм в пяти из лучших детдомов страны, чтобы показать — каким бы высоким ни был статус казенного учреждения, оно никогда не заменит ребенку родительского дома и родительского тепла.
… Открытый показ фильма «Блеф…» прошел в среду вечером в кинозале «Космоса». Как мы уже писали раньше, мероприятие планировалось неделей раньше, однако организаторы отложили его, понадеявшись, что зрителей наберется больше. Собралось несколько десятков. В большинстве своем, молодые люди — волонтеры.
— Жаль, а так хочется, чтобы к волонтерскому движению присоединялись люди и более зрелого возраста, но у них постоянно не хватает времени. И… желания, — говорит Григорий Демин, руководитель координационного центра развития молодежного волонтерского движения Тюменской области.
Он стал одним из организаторов показа — вместе с Гульнарой Прадедовой, общественным деятелем, председателем комитета по соцпроектам при областной торгово-промышленной палате, и Екатериной Сергеевой, руководителем общественного объединения «Поиск пропавших детей — Тюмень».
— Я смотрела этот фильм три раза, с вами буду смотреть — в четвертый, — сказала перед показом Катя. — Плакала тогда, думаю, что и сейчас тоже заплачу. Это не слабость, это сопереживание. Если захочется, тоже плачьте.
В темном зале неудобно было записывать в блокнот, но я запомнила слово, которое часто повторяла автор фильма. Запомнила надолго. Депривация. Это психическое состояние, вызванное лишением самых необходимых жизненных потребностей, таких как сон, пища, жилище, общение ребенка с отцом или матерью…
— Вы не задумывались, почему у детдомовских малышей такие круглые твердые животики? — спрашивает у зрителей автор фильма из-за кадра.
В кадре — карапуз, заталкивающий в рот макароны ложку за ложкой.
— Едой они компенсируют недостаток любви, внимания, заботы, — продолжает Ольга Синяева. — У моего Игоря был такой же животик, когда мы забрали его из дома ребенка. Он ел и не мог остановиться. Не потому, что его плохо кормили, а потому что привык так — заедать душевную боль.
… Думаю, что нет смысла пересказывать полуторачасовой сюжет фильма. Во-первых, это было бы нечестно по отношению к автору — уложить колоссальный труд, потраченный на съемки, в несколько абзацев текста. Во-вторых, не берусь занять какую-то однозначную позицию и озвучить ее. Надо ли забирать детей из неблагополучных семей и отдавать их в детские дома? Или надо изо всех сил пытаться научить запойных родителей уму разуму и убедить их заняться, наконец-то, ребенком? А если не получится? Надо ли осуждать воспитателя, на которого по 15 малышей, что он не может каждому уделить внимание? Или надо его, работающего за копеечную зарплату, пожалеть?
Я не знаю. А знаю только, что перед моими глазами долго будет стоять кадр из этого фильма.
Маленькому Денису, которого скоро заберут в семью, приемные родители сделали к Новому году подарок — большой цветной грузовик.
— Обладание чем-то материальным — это и есть высшая цель для детей из детдома. Это подмена любви, другого представления о которой они не имеют, — говорит автор фильма.
Поэтому Денис ревностно охраняет свой подарок, которого нет ни у кого. Он отталкивает от грузовичка Максима, который, не найдя рядом никого из взрослых, обнимает за морду мягкую лошадку-качалку и горько плачет, как плачут только на руках у мамы.
— …Сложно представить, как ребенок, с рождения лишенный любви и ласки, сможет впоследствии сам кого-то полюбить, — скажет после показа Гульнара Прадедова. — А знаете, я ведь тоже оттуда, из детдома. Думаю, меня спасло то, что рядом со мной была воспитатель, которая часто забирала меня в сончас — гуляла со мной в городском саду, водила в кафе-мороженое. А ведь мне ни мороженое, ни подарки не нужны были. Мне нужно было идти за руку с человеком, которому я не безразлична.
Об этом же — что ребенку, лишенному родителей, не хватает, в первую очередь, общения — говорили и волонтеры из общественного движения «Время ангела». Молодые ребята часто ездят по детдомам области и соседних регионов. Пробовали сначала дарить подарки, но потом поняли — лучше лишний раз попить с детьми чаю, поболтать, рассказать о себе. Можно еще научить их делать открытки, танцевать, петь, лепить из глины… Они будут благодарны.
— В общем, вот так, — говорит Гульнара, оглядываясь на уже потухший экран. — Вы все видели сами. — Наверное, в качестве резюме я должна была бы предложить что-нибудь: какой-нибудь выход из ситуации, решение проблемы, план дальнейших действия. Но я… не знаю. Решайте сами, каждый для себя.
И кое-кто из зрителей решил: прямо там, после показа, несколько ребят записались в волонтеры, оставив свои данные Григорию Демину. В анкете они написали, что готовы работать с детьми из детских домов.
***
фото: Кадр из фильма;Организаторы показа – Екатерина Сергеева и Гульнара Прадедова.