Долгий путь из Тюмени в Тюмень
В век высоких технологий, когда информация распространяется за считанные секунды, сложно представить, что письмо, отправленное с улицы Ялуторовской, 42-а, на улицу Первомайскую, 20 (это чуть больше километра), шло целых восемь дней.
Тем не менее, так и было: 6 февраля в редакцию «ТК» (на почтовое отделение N 36) пришло письмо из следственного изолятора, написанное 29 января. Автор послания просит корреспондента газеты прийти на судебное заседание, назначенное на. 4 февраля.
Но корреспонденту оставалось только разочарованно крутить в руках безнадежно опоздавшее письмо.
Между тем, в канцелярии следственного изолятора уверяют: письмо убыло от них 30 января! Дескать, какой смысл задерживать его в СИЗО? Мол, в том, чтобы корреспонденты не попали на судебное заседание, учреждение никак не заинтересовано.
В пресс-службе «Почты России» в свою очередь сообщают, что простые письма (не заказные) почтальон забирает из СИЗО в опечатанном мешке — безо всякого сопроводительного списка, так что сейчас не узнать доподлинно: лежало ли то запоздалое письмо в мешке или нет.
— Но если бы оно там было, оно прошло бы обработку на Главпочтамте в тот же день. И максимум на следующий день было бы направлено в сортировочный центр, оттуда — на ваше почтовое отделение. В общей сложности этот путь занимает два-три дня, — говорит пресс-секретарь тюменского филиала «Почты России» Юлия Некрасова. — В эти дни штат работал в полном составе, так что задержек при обработке не должно было быть.
Получается, на несколько дней письмо затерялось в каком-то бермудском треугольнике между СИЗО, Главпочтамтом и редакцией «ТК»? Верится с трудом. Думаю, автор письма в это тоже не поверит.
Его на прошлой неделе приговорили к 18 годам колонии строгого режима — за двойное убийство. Гособвинитель Елена Десятова говорит, что присутствие прессы в процессе ничего бы не изменило — доказательства вины подсудимого были явные, несмотря на то, что он сам своей вины не признавал, о чем и хотел поведать нам.
Но это уже совсем другая история.