На страже детских интересов
Старший помощник прокурора Центрального округа, советник юстиции Ольга Ершова больше 20 лет следит, как исполняется закон в отношении несовершеннолетних. Казалось бы, за это время повидала многое, но о некоторых случаях и сейчас не может говорить без горечи в голосе.
… Мы беседуем с Ольгой Владимировной в ее кабинете, из окна которого виден двор. следственного изолятора. Уже много лет, приходя на службу, она «любуется» этим пейзажем.
— Не угнетает? — спрашиваю я у своей собеседницы.
— Нет, для меня это обычная рабочая обстановка. Привыкла к такому пейзажу, — говорит она. — А иногда даже использую его в служебных целях. Придут ко мне, например, нерадивые родители или подростки, которые состоят на учете, я им показываю за окно: мол, не исправите свое поведение, вот что вас может ожидать.
— И такая «шоковая терапия» дает эффект?
— На многих это производит сильное впечатление. Ведь не все люди представляют, что им грозит за те или иные проступки. Если уж взрослые, бывает, не осознают своей ответственности, то что говорить о детях.
— Я так понимаю, вы не только отстаиваете законные интересы детей, но можете поспособствовать и тому, чтобы их изолировали от общества?
— Если это требуется, то — да. Я участвую в судебных процессах, на которых рассматриваются вопросы о помещении несовершеннолетних правонарушителей в центр временного содержания. До того, как передаются в суд, все подобные материалы приходят из полиции к нам в прокуратуру — для согласования. Знаете, есть ситуации, когда ребенка лучше на время определить в спецучреждение — для его же блага. На днях я как раз настаивала на этом — чтобы в центр отправили 11-летнего подростка, который попался на краже. Потому что знала: в праздничные дни за ним не будет должного присмотра со стороны родителей, а соблазна совершить новую кражу — хоть отбавляй!
— Наверное, мальчишке обидно было оказаться в праздники вне дома, без родителей…
— Наверное. Но только родителям, похоже, было все равно. Когда судебное заседание закончилось, мальчик попросил свою маму, чтобы она проводила его в центр, прижался к ней, посмотрел снизу вверх. Но она сказала, что ей некогда — надо ехать домой. И что в день посещений она к нему тоже приехать не сможет. В этот момент мальчик не был похож на правонарушителя, а скорее, на маленького котенка, которого недрогнувшей рукой отталкивает от себя хозяин.
… Рассказывая это, Ольга Ершова отворачивается к окну, к своему невеселому пейзажу. Ее голос заметно дрожит. Кажется, за того мальчика она переживает гораздо сильнее, чем его собственная мать.
— Получается, семья у мальчика неблагополучная?
— Нельзя так сказать. Родители алкоголем не злоупотребляют, работают. Правда, мама долгое время воспитывала сына одна, в другом городе. Но семья воссоединилась, теперь у мальчика есть и мама, и папа. Правда, только формально. Когда на комиссии по делам несовершеннолетних мы рассматривали поведение ребенка, выяснилось, что ему очень недостает общения с родителями. И хулиганить он начал не потому, что такой плохой, а потому что хотел, скорее всего, привлечь к себе внимание. Ведь мама резко переключилась на мужа, взялась за обустройство личной жизни. Сейчас мы стараемся восстановить теплые отношения между матерью и сыном.
— А бывает, когда не получается этого сделать?
— Да. В таких случаях встает вопрос о лишении родительских прав.
— Слышала, что правозащитники против таких кардинальных мер, и предлагают бороться за семью до конца.
— Мы и боремся, но в ситуациях, когда пребывание с родителями угрожает детскому здоровью, а то и жизни, выбирать не приходится. Вот случай: мать двух маленьких детей обменяла свою трехкомнатную квартиру на крохотную комнату в общежитии и. десять тысяч рублей. Ей просто не хватало на выпивку, надо было срочно достать где-то денег. Ее сын и дочка попрошайничали в магазинах, в доме у них даже не было места для сна. Работники социальных служб регулярно посещали эту семью, но воззвать к совести матери так и не удалось. Сейчас дети находятся в центре «Мария». И им там нравится больше, чем дома.
— Вы хоть и занимаетесь «детским надзором», но за любой вашей историей обязательно стоит взрослый. Если перефразировать известную французскую поговорку, получается что-то вроде — ищите взрослого. И в том случае, если ребенок страдает. И в том, когда от ребенка страдает кто-нибудь другой. Правильно?
— Так и есть. Родители, конечно, могут говорить, что ребенок совершенно отбился от рук, ни в чем их не слушается. Но, в любом случае, виноваты в этом только они сами. Значит, вовремя не досмотрели. Первопричина плохого поведения ребенка — в его воспитании. Взрослые могут говорить ему: делай так, так и так, а сами будут делать совершенно иначе, показывая дурной пример. А потом удивляются, почему дети не выполняют их наказов.
— Но ведь бывают действительно сложные характеры. Переходный возраст, в конце концов.
— Мне ли не знать, — улыбается Ольга Владимировна. — У меня трое детей, и у каждого свой характер — довольно непростой.
— У вас есть свой собственный секрет воспитания?
— Мои дети знают, что я всегда найду время с ними поговорить, выслушать их проблемы, помогу решить их. Даже если у меня много дел, даже если принесла с собой на дом работу.
— А работы много? «Детских» дел меньше не становится?
— К сожалению, нет. В век информационных технологий их, наоборот, становится больше. К нашим детям теперь легко можно подобраться через Интернет. Посмотрите, сколько там вредоносной информации в свободном доступе! Прокуратура сейчас контролирует, в том числе, и учебные учреждения — проверяет, установлена ли на школьных компьютерах программа «Цензор». Кроме того, мы отслеживаем и закрываем сайты с запрещенной к распространению информацией. Если бы еще родители внимательнее относились к досугу своих детей. Иной раз смотришь: семья благополучная, полная, а ребенок состоит на учете. Оказывается, связался с плохой компанией через Интернет.
— Нет ощущения, что боретесь с ветряными мельницами? Ведь если ребенком практически не интересуются родители, то как чужие люди смогут ему помочь? На всех ребятишек прокуроров и социальных работников все равно не хватит.
— Такого ощущения у меня нет, потому что я вижу положительный результат своей работы. Ведь помогаем мы не только детям, которые воспитываются в семьях, но и сиротам. Например, в 2012 году прокуратура Центрального округа подготовила 41 иск о предоставлении сиротам жилья. Все они удовлетворены.
— Чего, вам кажется, недостает, чтобы каждый ребенок на земле был счастлив?
— Добра. Мама может и даже должна ругать, но после этого ей обязательно надо обнять своего ребенка, крепко прижать его к себе. Потом, когда перед ним встанет выбор — делать плохое или нет, он обязательно вспомнит эти объятия и примет правильное решение.
— А чем при принятии профессионального решения руководствуетесь вы — человеческими чувствами или служебными принципами?
— Правильным решение будет только в том случае, если я совмещу и то, и другое.
***
фото: На снимке: Ольга Ершова.