Дома хорошо, но в России лучше
По пути от спецприемника для иностранных граждан, что на улице Харьковской, до аэропорта Рощино можно услышать массу человеческих историй. Судебные приставы уже привыкли, что их служебный микроавтобус на это время становится чем-то вроде исповедальни.
… — Я им говорю — не надо мне переводчика, я 20 лет в России живу, лучше него по-русски понимаю, а они все равно привели! -гражданин Узбекистана Бахтиёр, и правда, складно говорит по-русски. В отличие от своих земляков -Алишера и Адилжона, — которые изучают тюменский пейзаж за окном машины молча.
Бахтиёр рассказывает, как он оказался в спецприемнике. Говорит, что повздорил с участковым, тот взялся проверять его документы — тут-то и выяснилось, что рабочий патент гражданина Узбекистана просрочен на месяц.
— Ну, просрочен, — эмоционально разводит тот руками. — Работодатель задержал зарплату, и я не смог вовремя его оплатить. Но это же месяц! Не год, не два.
Из отдела полиции нелегала отвезли в суд (там-то, по его словам, к нему и приставили переводчика), где вынесли решение: оштрафовать гражданина иностранного государства, нарушившего российское миграционное законодательство, выдворить его на родину и закрыть ему обратный путь на пять лет.
— Пять лет! У меня же здесь жена с восьмилетним сыном остаются, а они, между прочим, граждане России — вот все документы, — Бахтиёр достает из большой клетчатой сумки с вещами свидетельство о заключении брака и свидетельство о рождении сына.
— Почему в суде не показал? -спрашивают приставы, заглядывая в документы. — Сейчас-то уже бесполезно — есть решение суда, мы только обеспечиваем его исполнение.
— В суде не мог — документы в машине были, машину увезли на спецстоянку, когда меня задержали. Уже потом их жена привезла, -объясняет мигрант.
— Но ведь десять дней было, чтобы подать жалобу.
Бахтиёр пожимает плечами, на время умолкает и тоже отворачивается к окну. Сотрудник управления Федеральной службы судебных приставов по Тюменской области Николай Михеев, воспользовавшись этой передышкой, рассказывает о порядке административного выдворения из России иностранных граждан, нарушивших миграционное законодательство. Очереди на отправку домой -после вынесения соответствующего решения суда — они дожидаются в спецприемнике. Кто-то — чуть больше десяти дней (это время дается на опротестование решения суда в вышестоящую инстанцию), кто-то месяцами. Все зависит от того, в порядке ли документы у мигранта и готов ли он самостоятельно оплатить билет.
— Если сам оплачивает или родственники, знакомые, бывает, что диаспора, то уедет домой быстрее. Если за счет государства, то ждать придется дольше, — говорит Николай Александрович.
За годы работы в службе он проводил на роди ну несколько сотен узбеков, таджиков, азербайджанцев, киргизов, были граждане Китая, гражданки Нигерии. Их пришлось сопровождать до Москвы — домой они летели через Европу. По правилам, в аэропорту нелегалов принимают сотрудники УФМС — оформляют необходимые документы, затем мигрантов передают под ответственность пограничникам. Но судебные приставы уезжают из аэропорта только тогда, когда получат сообщение, что самолет поднялся в небо.
— Сегодня вот ранним утром один рейс уже проводили, сейчас -другой, — говорит Николай Михеев. — Выдворение хоть и принудительная мера, но иностранцы все равно улетают, чаще всего, с хорошим настроением. На родину ведь.
Но Бахтиёр говорит, что у него на родине — в Бухаре — давно уже никого из родственников не осталось, так что радоваться ему нечему.
— Да и менталитет у меня уже другой, — продолжает он. — Столько лет здесь живу — родители мои тоже здесь, в Свердловской области.
— А судя по отметкам в паспорте, в Узбекистан часто летает, -говорит мне Николай Михеев. -Не может такого быть, чтобы никого из родственников у него там не было. Помню случай, когда женщину беременную отправляли на родину. Вот у той, правда, там, кажется, никого не осталось -все родственники здесь живут давно, с российским гражданством. Приезжали в аэропорт ее провожать, плакали… Жалко было, мы их успокаивали. А что поделаешь? Суд вынес решение.
Родственники и друзья вообще нередко приезжают в аэропорт. Передают выдворяемым вещи, деньги — на дальнейшую дорогу. Многим от города, куда летит самолет, приходится перекладными добираться до дома.
— Вон ребятам от Ташкента еще до Намангана ехать, — переводит Бахтиёр слова Алишера и Адилжона.
Правда, они и сами кое-что могут сказать по-русски, только стесняются ошибиться. Запинаясь, рассказывают, что работали в Тюмени на стройке — разнорабочими. Что будут делать дома? Алишер, например, откроет свой магазинчик, будет торговать мелочевкой. А вообще, дома семьи -жены, дети, родители.
— Вот и отлично — с родственниками встретитесь, — резюмируют приставы. — В Ташкенте, наверное, теплее, а здесь скоро холода ударят, вы же к такой погоде непривычные.
— Не-е-е, Россия — это хорошо, -оживляется Алишер.
А Бахтиёр говорит, что будет добиваться пересмотра решения о его выдворении. Россия для него — это теперь все. Правда, на резонный вопрос о том, почему на протяжении двух десятков лет он так и не получил гражданства, мужчина толком не ответил.
… С начала года из Тюменской области выдворено 311 нелегальных мигрантов. По информации УФМС, в спецприемнике в настоящий момент содержатся еще 26 иностранных граждан.
***
фото: С вещами — на вылет.