Демиург сценического мира
Ждать осталось недолго: через неделю из типографии, наконец, выйдет «Альбом Гулливера» — буклет с работами главного художника театра кукол, заслуженного работника культуры РФ Сергея Перепелкина.
Он выиграл стипендию в конкурсе Союза театральных деятелей России и решил буклетом отметить свое 55-летие. Эту идею подала ему руководитель литературно-драматической части театра Любовь Чмутина.
… Хотя говорят, что 55 лет юбилеем не считается, но ведь дата эта, скорее, повод. А причин для выпуска несколько. Одна из них — команда: сам Сергей Михайлович, журналист Наталья Жаркевич и дизайнер Николай Пискулин. Другая причина: есть что показать, накопилось. Еще бы: Перепелкин не только главный художник театра, сценограф и автор театральных кукол. Он намного больше. И искусствовед, и график, и автор альбомов, книг, выставок. Его графику видели жители в Польше и Германии, а спектакли — зрители во Франции. Его работы над кукольными спектаклями не раз отмечены наградами международного фестиваля-конкурса «Золотой конек».
Об «Альбоме Гулливера», о театре, молодости, экспериментах и многом другом мы говорим с Сергеем Перепелкиным накануне выхода буклета.
— Он охватывает период с 2000 по 2015 год: это мои работы в разных театрах. Мне показалось, что 15 лет — это красиво, это этап. К тому же нашему театру кукол исполнилось 70, и у меня тоже случился юбилей. Словом, числа совпали.
Кроме того, после 2000 года как художник-профессионал я стал ощущать себя более уверенно — начиная со спектакля «Король-Олень». С этого момента работа перестала сильно радовать в смысле процесса, но зато стала больше радовать в смысле результата.
В буклет я собрал спектакли не все, меньше половины. Те, что мне самому кажутся некими этапами, знаменующими, например, работу с интересным режиссером. В комментариях к каждому спектаклю есть мои примечания, мне кажется, что я должен был сказать нечто важное, что знаю только я.
На самом деле, мне просто всегда было жалко, что постановочная часть спектакля не фиксируется нигде. А это настоящее приключение и порой даже опасное: иной раз после премьеры идешь в больницу — были такие случаи. И, кроме того, это очень эмоциональный труд, где каждый спектакль — испытание, которое меняет художника. Я в жизни разным ремеслом занимался, но делать спектакли сложнее всего.
— Почему так?
— Эмоционально и творчески тяжелее. Потому что составляющих много. Прежде всего, дипломатических: ведь над спектаклем работает много талантливых людей, к ним надо выстраивать мосты. Это испытание.
— Почему именно «Альбом Гулливера»? Свифт для своего героя определил вполне конкретные задачи. А что вы вложили в название?
— Так называлась моя выставка несколько лет назад. Название мне так понравилось, что было жаль с ним расставаться. Мне кажется, что в этом названии суть моего существования. Ведь кто такой Гулливер? Простой человек, обыватель. Но очень внимательный. Он попадает в разные миры: здесь живут великаны, странные лошади, лилипуты и даже вообще идиоты. Он путешествует по мирам и описывает их. Мне показалось, что моя работа отчасти напоминает Гулливера, потому что я пытаюсь не описывать, а строить на сцене эти миры.
— Говорят, когда в начале 90-х годов директор театра кукол Раиса Рогачевских пригласила вас работать художником, у вас по театральной части почти не было опыта. Это был эксперимент и с ее, и с вашей стороны?
— Мне было лет 30, я уже работал на сцене, но к профессиональному театру не имел отношения. Ко мне пришел актер театра кукол Юра Токмаков, который ставил спектакль «Огниво» и искал художника. Я был молод, мне показалось: ну что тут сложного? Взялся от наглости. Все сделал, до сих пор макеты остались. Спектакль не состоялся. Но Раиса Николаевна меня заметила. В театре не было главного художника и режиссера. Они активно искали обоих. Мне предложили работу, я согласился. Первые несколько лет была эйфория: настолько нравилось работать — и интересно, и люди замечательные. Стало потяжелее, когда понял, что много чего не знаю и не понимаю, пришлось наверстывать, учить. По первому образованию я художник, по второму — искусствовед.
Так что все произошло довольно спонтанно. Но для театра это не редкость. Есть потрясающие театральные художники с архитектурным образованием. Моя коллега Юлия Селаври, главный художник Екатеринбургского театра кукол, по образованию — искусствовед.
— А что за творческое объединение «Гусь», в котором вы состояли еще до театра?
— Это отдельная песня! В это неформальное объединение входили Саша Чемакин, Саша Кухтерин, Андрюша Ердяков, Костя Михайлов и я. И вот мы устраивали выставки, состоялось их четыре или пять. Ребята сейчас иногда ностальгируют: давай снова выставку организуем. Но время уже ушло, потому что это было такое восьмидесятническое объединение: рыхлое, аморфное, но по настроению очень веселое. Теперь оно унылое, по-моему.
— У театрального художника, наверное, бывают неудачи? Сомнения? Как это пережить?
— Волнение, сомнения есть все время. Даже некое отчаяние: чувствуешь, что ты какая-то бездарность. Потом постепенно втягиваешься, успокаиваешься. Если ты профессионал, то умеешь с этим справиться. И хотя в итоге на премьере мне нравятся почти все спектакли, которые я делаю, надо быть самокритичным. Понимать, что получилось, а что нет.
— Чем вы заняты сегодня?
— Работаю над новогодним спектаклем «Волшебное кольцо». Сейчас артисты вышли на сцену, и у меня стресс. Приходится что-то переделывать, доделывать. Очень эмоциональный, нервный период. А впрочем, как всегда.
***
фото: Сергей Перепелкин.