Ответы на недетские вопросы
Тюменский родительский комитет опять ославил Тюмень на всю страну. Опять нашли «черную кошку в черной комнате» на этот раз на уроке природоведения в школе N 67. Но была ли она там?
Весь сыр-бор разгорелся после открытого (!) урока в 4 «а» классе. Один из мальчиков, вернувшись из школы, поделился с родителями, что сегодня им на уроке рассказывали о «путешествии сперматозоида». Маму услышанное повергло в шок. По ее мнению, говорить 10-летним детям о таком отношении полов слишком рано. Окончательно ее добило домашнее задание, которое, со слов сына, им задали нарисовать. Изобразить надо было мужское тело, показав, чем оно отличается от женского. О том, что такие отличия существуют, знают даже дошколята, когда рисуют принцев и принцесс в соответствующих одеждах. Так они понимают эту разницу. Четвероклассник понял задание по-взрослому и принялся детально все выводить. Что было делать маме? Она бросилась звонить классному руководителю. Так начало раскручиваться колесо, которое, набрав обороты, проехалось всей тяжестью по школьникам, учителям, родителям, завучам, директорам, руководителям департаментов… К расследованию подключился уполномоченный по правам ребенка в Тюменской области.
Разбираясь во всей этой непростой ситуации, невольно вспомнила один рассказанный случай из школьной жизни. Как-то на переменке подрались два третьеклассника. Чего, казалось, в этом страшного, если без тяжких телесных? Мальчишки — драчуны, это не новость. Чуть-чуть помутузят друг друга — и помирятся. Но за дело взялись взрослые. По словам Андрея Степанова, тогда директора департамента образования, ныне — регионального уполномоченного по правам ребенка, через полчаса после события один папа пришел в школу с милицией, другой — с адвокатом. Заварилась недетская каша. Учительницу, которая к каждому уроку сочиняла детям сказки, обвинили во всех смертных грехах. Презумция невиновности в школьных законах до сих пор не действует. Учитель потухла, опустила руки, хотела уволиться. Разборки тянулись полгода, хотя дети помирились на следующей перемене.
Чтобы разобраться в ситуации в школе N 67 в департамент образования пригласили родителей (в том числе и маму мальчика), директора школы, учительницу, преподавателей, членов экспертной комиссии, присутствовавших на открытом уроке, и представителей родительского комитета, написавших обращение аж к Павлу Астахову, уполномоченному по правам ребенка при президенте РФ.
— Я бы предостерег делать выводы на основании догадок, — начал разговор Андрей Степанов. -Надо танцевать от печки — от плана урока. Разбираться, а не искать всюду вредоносные силы и идеи.
— На уроке присутствовало 20 преподавателей в рамках методического семинара, — взяла слово одна из учителей. — Урок был по теме «Родители и дети». Вопрос учитель поставила так: «Почему только взрослые люди имеют детей?» Щепетильная тема преподносилась очень деликатно, с учетом того, что дети уже могут знать.
— А слово «сперматозоид» звучало или нет? — недослушав, подал реплику Константин Шестаков, председатель родительского комитета. — Сексуальное просвещение недопустимо в 4 классе! Наверно, учитель на открытом уроке как-то особо постаралась.
— Я 26 лет живу в Тюмени и работаю в школе, — взяла слово Елена Атоян, классный руководитель 4 «а». — Никакой особый пиар мне не нужен. Мой пиар — это мои ученики. Никогда и подумать не могла, что на меня обрушатся такие обвинения! Родительский комитет написал, что у меня «признаки шизофрении», что я «совращаю несовершеннолетних»! Как пережить такое? Вы переступили через учителя, который ничем не защищен. Почему вы решили на мне отыграться? Я этот урок лелеяла, продумывала каждую строчку.
За учителя решили вступиться родители класса:
— Никаких ужасных слов на уроке не было! — сказала одна из мам. — Я разговаривала со многими родителями. Никто из детей им ничего такого не говорил. И деталей мужского тела в качестве домашнего задания не изображал. Мой сын, например, нарисовал мальчишку в шортах. Получается, что только один ребенок понял все так, как понял.
А может, действительно, только один в классе честный, а на остальных 35, как подозревает Шестаков, «оказывалось давление»? Нельзя же не верить тому, что сын сказал маме?
Людмила Кругова, школьный психолог, объяснила ситуацию. Дело не в правде или лжи, не в «верю — не верю». Дело в восприятии. Мальчишку характеризуют в школе как любознательного, умного, развитого не по годам. Вполне вероятно, что у него — ранний подростковый возраст. Поло-ролевые интересы в этот период несколько другие, чем обычно в 10-11 лет. Идет гормональная перестройка, это нормально. Задача родителей — тактично и этично объяснить все ребенку. Да, вопросы размножения в школе раньше изучались в 7 классе, но дети изменились, изменилась и программа. Никаких ненужных акцентов в ней нет, но восприятие может быть разным.
— Если бы со мной в школе поговорили, объяснили все, никаких заявлений, наверно, я бы не писала, — с ноткой обиды в голосе сказала мама мальчика.
— Все решать можно только в диалоге, — уверена Ирина Конончук, заместитель директора областного департамента образования и науки. — Если хоть один ребенок в классе понял все так, как понял, — надо задуматься — почему? Да, у него такая картина мира. Это ни хорошо и ни плохо. Все мы разные. Вопрос в другом: «Как должен был отреагировать на беспокойство мамы учитель? Все ли сделали педагоги для того, чтобы не подогревать мамино состояние, а снять тревогу, успокоить?» Здесь есть еще с чем педагогически работать.
Остается открытым вопрос и об ответственности родителей. Заботясь об интересах ребенка, надо ли думать о других? Пройдет ли теперь эта ситуация безболезненно для учеников класса, школы? Чего добивались родители: чтобы в столь нежном возрасте у детей не было акцентов на взрослых темах. А чего добились? Получилось все наоборот. Можно быть уверенным, что те из детей, кто и не знал до этого слова сперматозоид, невинное по сути, теперь будут придавать ему особое значение. Психологическая травма им обеспечена. И помощь потребуется не одному ребенку, а уже всему классу.
— Выводя проблемы в публичное пространство, родители недооценивают последствий, — подчеркнула Ирина Конончук. — Для взрослых ситуация быстро перемелется, а для детей — останется в памяти надолго. Так из чьих интересов в итоге надо исходить?
***
фото: Встреча родителей и учителей в департаменте образования.