Грусть и ненависть на улице Кедровой
Новости об отловах бездомных животных на тех или иных улицах постоянно появляются в тюменских изданиях. Короткой строкой в них говорится: пойманных животных отвозят в приют на улице Кедровой. Расписание ловцов можно при желании выучить наизусть, а как происходит отлов и что там, в приюте, — остается за кадром.
Мы решили развеять слухи и подозрения, увидев своими глазами, как содержат собак и как их ловят.
Собака, которую ловят
У ловцов безнадзорных животных МКУ «ЛесПаркХоз» Виталия Лакова и Алексея Аркадьева дома есть свои питомцы. Обычные дворняги с улицы. А точнее — из приюта, где они работают.
— Кузя — так мы назвали собаку — уже не был щенком, когда я его брал. Он маленького роста и очень игривый. Поэтому я подарил его своим младшим братьям и сестрам в деревню. А у самого остался еще один пес…
На вопрос, нравится ли им работать ловцами, мужчины отвечают: «Не очень». Но что поделать: безнадзорных животных в Тюмени меньше не становится.
… В восемь утра мы выезжаем с бригадой по первому вызову. Прочесываем местность, но собаки уже ушли.
— Такое случается. Животные подвижные. Бывает, что за целый день никого не поймаем, — рассказывает Алексей.
Следующий адрес. Четыре крупные собаки спят на асфальтированной площадке. Алексей и Виталий делают несколько попыток заманить животных, но не выходит. Сачок пуст.
— Конечно, большее количество человек сделало бы отлов эффективнее. Но бюджет позволяет иметь только две бригады, в каждой из которых три человека, — рассказывает Ирина Шаропина, сопровождающая нас эколог департамента городского хозяйства администрации Тюмени.
Тут же бригада замечает двух собак, большую и маленькую. Они с ошейником, но без хозяина.
— Эти собаки тоже считаются беспризорными, — вновь строгий голос Ирины Шаропиной.
Большая светлая сначала приближается сама, но, поняв наши намерения, убегает. Маленькую черную ловят первой. Попав в сачок, животное начинает визжать, потом рычать и лаять. Следом в сачок попадает большая собака. Обе, поджав хвосты, отчаянно пытаются вырваться. Зрелище не из приятных.
Вдруг из ближайшего магазина выбегают две женщины:
— Они ведь наши, отпустите их, пожалуйста! Отпустите!
Оказывается, этих двух собак взяли из «Потеряшек», у них есть свои будки и клички: Дина — та, что большая, Рада — та, что маленькая. Одна из женщин, Любовь Геннадьевна, слезно пообещала посадить собак на цепь, как и полагается. Дину и Раду отпускают.
Следующая остановка на улице Флотской. Стая собак.
— Завидев «газельку» с зеленой эмблемой, они сразу понимают, в чем дело, и убегают, — то ли шутя, то ли нет, говорит Алексей.
Собаки прячутся под ворота заброшенной стройки, откуда достать их нет возможности. Однако одну поймать удается. Собаку погружают в клетку в «газели».
— Жалко, конечно. Но что поделать, — вздыхая, говорит Виталий.
— Поймали? А кого? — из-за ворот частного дома выглядывает женщина.
— Собаку, — усмехнувшись, говорит водитель Михаил.
Эта женщина, как оказалось, уже давний клиент службы отлова. Вот только из стаи гражданка требует вылавливать определенных собак. Некоторые беспокоят ее, а некоторые нравятся.
— Люди в городе, в основном, делятся на два типа. Одни — животных не переносят на дух. Другие — бесхозных собак прикармливают и рьяно защищают от отлова, считая за своих. Но если вы собаку прикармливаете, это не значит, что она ваша. Вот возьмете ее к себе в дом — тогда и вопросов не будет, — продолжает рассказ Ирина Шаропина.
— В нашем городе бездомных собак меньше не становится. Мы лечим пойманных животных, проводим стерилизацию, чипируем и возвращаем на прежнее место обитания. Если собака агрессивна, она остается в приюте на пожизненное содержание, — говорит заместитель директора «ЛесПаркХоза» Дмитрий Дубровин.
— Насколько эта система эффективна? — спрашиваю я у Ирины Шаропиной.
— Вполне эффективна, хоть имеет недостатки, как и каждая система. Однако многое зависит от самих горожан.
Пункт назначения
… На дворе — тепло и солнечно. А в ангарах с бетонным полом — прохладно. Сейчас сотрудник прибирает клетки, которых здесь несколько десятков. Миски стоят сверху — собаки уже позавтракали.
Обстановка на кухне — спартанская: холодильная камера и несколько больших конфорок, на которых животным варят корм. Рецепт составляется при участии специалистов аграрного университета, калорийность рассчитана на один прием пищи в день. Воду в поилках обновляют с такой же частотой. Заместитель директора МКУ «ЛесПаркХоз» Дмитрий Дубровин говорит, что сотрудники в течение дня заметят, если у кого-то вода закончится, и сразу добавят.
На территории приюта — несколько ангаров. В том, где мы находимся сейчас, квартируют животные поспокойнее. Некоторые из них сидят в клетке по двое, есть даже мама с щенками. Многие собаки с грустными глазами свернулись у дальних стенок.
«Но некоторые животные более агрессивны», — объясняет Дубровин, подходя к одной из клеток с вытянутой вперед открытой ладонью. Животное с той стороны прутьев с лаем бросается к дверце.
В другом ангаре держат собак, которых селить вместе уже нельзя: здесь стоит громкий лай, в глазах у некоторых животных — ярость. Возникает вопрос: общаются ли с собаками сотрудники приюта, помимо собственно рабочих обязанностей? Ведь когда перед носом — только металлические прутья и миска с водой, лишнее почесывание за ушком может дать многое. Дмитрий отвечает: контакт с человеком есть постоянно и при кормежке, и при осмотре врачами. Насчет более объемного общения: у сотрудников, конечно, появляются свои любимцы, говорит руководитель приюта. Но переходят ли они границу «деловых» отношений, осталось неясным.
Заходим в медицинский домик. В первом кабинете — рабочие места ветеринаров, во втором — два операционных стола. Животных, попавших в приют, обязательно стерилизуют. Во-первых, чтобы исключить появление бездомных детенышей. Во-вторых, стерилизованное животное ведет себя менее агрессивно. С недавних пор здешним постояльцам устанавливают чипы (раньше делали татуировки), которые хранят информацию о животном: какие у него были операции, прививки. Кроме того, если человек забрал собаку, а потом она снова оказалась на улице, халатность хозяина выплывет наружу.
Напротив медицинского домика — несколько клеток для собак на карантине. Рядом с ним — вольер для щенят. Тут нет решеток, только небольшой загончик с невысоким бортом. Щенки радостно подпрыгивают и позволяют себя погладить. Снова задумываюсь: насколько хватает всем местным животным общения с людьми?
В соседнем здании живут кошки. У них спокойно — при нашем приходе они не поднимают оглушительного мяукания. Еда и вода — на месте. На обратном пути встречаем крупную собаку, греющую живот на солнце.
— Эта собака — и еще несколько других — живут тут, с нами, — поясняет Дубровин. — После пребывания в приюте мы выпустили их там, где поймали, но они прибежали назад. Привыкли, привязались. Да и еды им тут хватает.
Этим «детям полка» никто не мешает размять мышцы и побегать по территории. А как насчет жителей клеток? Дмитрий рассказывает: есть специальная зона, куда собак выводят на прогулку. Настроение улучшилось: представился кусочек поля, где можно вдоволь подвигаться. Реальность оказалась прозаичнее: прогулочная зона располагается за одним из ангаров. Это пятачок примерно в 12 квадратных метров плюс полоса земли между ангаром и забором. По словам Дубровина, собакам места хватает. Да и, наверное, бродячих животных нельзя просто так выпустить в чисто поле. Но настроение ухудшается.
Собаки проводят здесь от 30 до 50 дней, потом их отпускают на ту же улицу, где поймали. Некоторым удается найти семью. Люди постоянно забирают приютских собак и кошек к себе домой, говорит Дубровин (чаще везет щенкам, чем взрослым зверям). Вспоминаю, что едва ли не все мои приятели, которые обзавелись питомцем в последние три года, взяли его с улицы. Откуда же так много бездомных? А дело в том, что горожане не только постоянно берут животных с улицы, но и постоянно их там оставляют. Конечно, это не одни и те же люди, но неутешительный баланс поддерживается.
— Нередко наблюдаю такую картину в частных секторах: если собака потерялась, люди ее просто не ищут — им легче взять новую. Много звонят из дачных поселков осенью — сезон закончился, ребенок наигрался, животное больше не нужно.
Условия содержания бездомных животных не похожи на пыточные. Собак кормят, поят, лечат. С сотрудниками, которые обнаруживают нелюбовь к подопечным, приют расстается. Но построй хоть десяток приютов, а пока не исчезнет отношение к животным, как к вещи, мы так и будем видеть в глазах одних собак ярость, а других — непонимание и грусть.
***
фото: Идет отлов собак;В приюте на улице Кедровой;Дмитрий Дубровин.