Чем пахнут страницы книг?
Андрей Платонов. «В прекрасном и яростном мире». Издательство «Художественная литература», Москва, 1988 год.
Не помню точно, в каком классе, кажется, это было среднее звено, мы зачитывали повесть Платонова по абзацами — по очереди, от парты к парте.
Мне досталось это: «Облокотившись рукою на трость, поставленную между ног, Мальцев обращал в сторону паровоза свое страстное, чуткое лицо с опустевшими слепыми глазами и жадно дышал запахом гари и смазочного масла, и внимательно слушал ритмичную работу паровоздушного насоса. Утешить его мне было нечем, и я уезжал, а он оставался.»
Мальчишки с задних парт, что посмелее, протянули дружное: «фу-у-у… Как можно дышать гарью?» И девчонки сморщили носы. А я вступилась за Мальцева: мол, тоже люблю запах метро — машинного масла, мазута, и что там есть еще? — не потому, что он приятный, а потому, что напоминает родину, Горький. В Тюмени нет метро, и я скучаю по этому запаху. Вот и машинист Мальцев, который ослеп и не может больше не то что управлять поездами, но и просто видеть их, наслаждается хотя бы знакомым ощущением.
Шумели мы до конца урока, вспоминая каждый свои любимые запахи, вкус, цвет, музыку, которая навевает какие-то ассоциации. И, кажется, забыли и о Платонове, и о его герое.
Но учительница не останавливала нас. Поняла, что в этот момент мы научились не просто читать, но чувствовать текст. Ее предположение подтвердилось на следующем уроке, когда кто-то из нас дочитывал последние строки повести: «Я вижу желтый свет, -сказал Мальцев и повел рукоятку тормоза на себя. — А может быть, ты опять только воображаешь, что видишь свет? — спросил я у него. Он повернул ко мне свое лицо и заплакал. Я подошел к нему и поцеловал его в ответ: — Веди машину до конца, Александр Васильевич: ты видишь теперь весь свет!»
Тогда все мы, без исключения, шмыгали носами и прятали друг от друга покрасневшие глаза.
***
фото: