Маги огня живут рядом с нами
Пока одни бездельно сидят у почтового ящика, ожидая, что сова принесет им письмо из школы волшебства Хогвартс, другие берут судьбу в собственные руки и, не покидая Тюмени, становятся. магами огня!
А как еще назвать юношей и девушек, способных держать прихотливые языки пламени в ладонях, играть ими, подбрасывать и ловить, крутить и даже пускать изо рта фонтаны искр? Вот уж кому мамы в детстве без толку запрещали играть со спичками.
Лет пять-шесть назад на Центральной площади или, как ее называла молодежь, Плахе (потому что площадь, на которой Ленин) можно было заметить десятки подростков, сосредоточенно размахивающих теннисными шариками на веревочках. Эта странная на первый взгляд забава и подарила городу в итоге замечательный театр огня «КАНО».
— В мае 2012 года мы с Марией Eрмаковой из добровольцев-фаерщиков создали труппу, которая стала готовить первые огненные номера и выступать, — рассказывает Светлана Колотыгина, одна из двух основательниц театра. — По сути фаер-шоу — это субкультура, превратившаяся в искусство. В России даже сейчас нет ни законодательства, регламентирующего деятельность театров огня, ни школ, обучающих новичков работе с реквизитом. Точнее, школы-то начинают появляться, но ни одна из них не имеет никакой профессиональной базы, признанной государством. Тогда же, понятно, все находилось на еще более любительском уровне: мастерством овладевали либо по видеоурокам в Интернете, либо глядя на товарищей, которые недавно самостоятельно освоили элементы вращения того или иного реквизита. Все, что знают сегодняшние фаерщики, — это опыт, накопленный ими же самими, все правила выработаны путем проб и ошибок. И это, на мой взгляд, самая большая проблема на данный момент. Ведь молодежь, если ей интересно, все равно будет мастерить реквизит на коленке, поджигать его и крутить, но не под присмотром профессионалов — тайком, значит, подвергая себя большей опасности, чем это необходимо.
. Вообще, на опасности, подстерегающие фаерщиков, Светлана Колотыгина имеет совершенно определенную точку зрения:
— Надо понимать, что это, безусловно, экстремальное шоу, — говорит она. — Но в той же мере небезопасным является любое представление в цирке: дрессировщик снимает цилиндр и засовывает голову в пасть льву, канатоходцы балансируют на тоненькой веревочке, воздушные гимнасты качаются на качелях под самым куполом… Директор вообще каждый день приходит на работу и несет ответственность за всех! Бывают несчастные случаи в цирке. И в театрах они бывают. А сколько травм получают профессиональные танцоры на ровной безопасной сцене — не счесть.
Но на то и придумана техника безопасности! По словам Светланы Колотыгиной, для себя театр «КАНО» выводил правила опытным путем — никаких государственных предписаний на этот счет попросту не существует. Например, каждый год артисты проходят курсы первой медицинской помощи при ожогах и курсы по пожаротушению: подними их ночью с постели — без запинки расскажут, как надо действовать при возгорании, содержимое противоожоговой аптечки перечислят по памяти. А еще с недавних пор фаерщики сдают нормативы по пожарной безопасности и поведению на площадке, разработанные театром совместно с ГУ МЧС. Жаль только, что специально составленный для этого документ нельзя признать официальным.
— Выдать нам какую-то реальную бумагу с печатью они не могут, потому что огненное шоу не регламентировано в законе, — печалится Светлана Колотыгина. — Весь огненный реквизит, декорации, бутафорию и прочие штуки, которыми пользуемся на сцене, мы изготавливаем сами. Специалисты МЧС весь его видели, подтвердили, что он из качественных, лицензированных, прошедших проверку материалов — асбеста, труб, резины, цепей, вертлюгов, — но вынести документальное заключение о его качестве и как следствие безопасности (как, например, происходит с любым цирковым оборудованием и реквизитом) сотрудники МЧС не в силах — полномочий таких не имеют. А ведь кроме того памятного случая в прошлом году, когда вышел из строя генератор огня, за четыре года у нас ни один артист и ни один зритель не подверглись опасности.
. Не просто так Светлана Колотыгина сравнила театр огня с цирком и танцевальным залом. Фаер-шоу и вправду является направлением, находящемся на стыке нескольких искусств: тут и элементы чисто уличных представлений (изначально крутить пои начали бродячие циркачи в Австралии, подглядевшие технику у новозеландских маори), и некоторые моменты пиротехнических представлений (при том что пиротехника в театре огня все же второстепенна), и танцевальные, акробатические, хореографические элементы. И, конечно, непосредственно театр: все номера «КАНО», начиная с самых ранних, имели сюжет — сценки развивались от простых к сложным. Например, в новой программе, состоящей из восьми номеров, есть сцена под названием «Эра машин». На десять минут артисты погружают зрителей в Викторианскую эпоху, когда был только изобретен паровой двигатель, и рассказывают историю в стиле стимпанк: о гении-профессоре, опередившем свое время и сконструировавшем людей-роботов. Правда, в лучших традициях жанра, машины оживают и, подобно монстру Франкенштейна, ополчаются против своего создателя. Все действо сопровождается пиротехническими спецэффектами, дымовыми завесами и завораживающей работой артистов театра с живым огнем. Премьера номера состоялась в прошлом году на юбилейном фестивале «Сны улиц», но тюменцам, скорее всего, еще не раз удастся увидеть его на городских праздниках.
— Мы часто выступаем на разных мероприятиях, в частности, на Дне города и фестивале «Небо и Земля», — говорит Светлана Колотыгина. — А еще постоянно устраиваем благотворительные показы: несколько лет сотрудничаем с детскими домами и социальными службами — проводим отдельные занятия для детей сирот и для особенных деток. И, конечно, по приглашению, за оплату — тоже. Ведь спонсоров театр не имеет, обеспечивает себя сам. И все же больше всего мы мечтаем, чтобы в нашем городе построили амфитеатр для уличных представлений: тогда каждый желающий смог бы посмотреть наши выступления, а мы имели бы безопасную и удобную площадку для спектаклей.
***
фото: Огненные шедевры театра «КАНО».;