Кто ответит на письма из зоны
В дипломате Михаила Морозова, председателя региональной общественной наблюдательной комиссии по соблюдению прав человека в местах принудительного содержания, всегда лежит увесистая пачка писем в казенных конвертах.
— Чаще всего жалуются на медицинское обслуживание, на условия труда и заработную плату, на проблемы бытового характера: недостаточно света, не хватает воды, сырость в камере, — Михаил Владимирович выкладывает конверты на стол веером. — Eсть, конечно, и те, кто жалуется просто, чтобы пожаловаться. Но мы в любом случае считаем своим долгом прийти, проверить и, если нарушение действительно есть, устранить его совместно с сотрудниками учреждения. Eсли нарушения как такового нет, то объяснить это подследственному или осужденному.
Но понятие о чувстве долга — у каждого свое. Из нынешнего состава региональной общественной наблюдательной комиссии работает от силы половина.
— Хотя сейчас такой момент, когда общественники и УФСИН, наконец-то, почувствовали взаимную необходимость друг в друге, нас поддерживает областная прокуратура и уполномоченный по правам человека, мы налаживаем диалог с УМВД. И хотелось бы, чтобы именно сейчас начали работать все правозащитники без исключения — нельзя потерять наметившийся контакт, — говорит Михаил Морозов.
Большие надежды он возлагает на новый состав ОНК: 25 человек уже прошли обучение в специальной школе, организованной за счет гранта в рамках проекта «Развитие общественного контроля и обучение ОНК Тюменской области и УрФО». Eго выиграл благотворительный фонд «Путь в жизнь», директором которого является Михаил Морозов. По его словам, на уроках кандидаты в правозащитники не только изучали Конституцию Российской Федерации и другие нормативные акты, но и разбирали реальные случаи из практики — их хоть отбавляй. Михаил Владимирович приводит пример: в комиссию обращаются осужденные-штрафники, которые за какие-либо нарушения попадают в изолятор и, к сожалению, не всегда получают там соответствующее медицинское обслуживание.
— Сотрудники, которые долгое время работают в системе, однозначно воспринимают этих людей — в их глазах они злостные нарушители режима. Но даже в этом случае они не должны быть лишены человеческого к себе отношения, — рассуждает Михаил Владимирович. — Задача общественных наблюдателей состоит не в том, чтобы обязательно упрекнуть сотрудников в каких-либо огрехах, а в том, чтобы взглянуть свежим взглядом на ситуацию. И указать на нее руководителю УФСИН или непосредственно начальнику исправительного учреждения, которые, конечно же, должны быть заинтересованы в том, чтобы исправить ее к лучшему. На самом деле, мы сейчас на первом месте среди ОНК в УрФО — по качеству взаимодействия с силовыми ведомствами, по условиям содержания в местах лишения свободы. У нас в регионе не зафиксировано каких-то запредельных нарушений прав граждан, находящихся под стражей.
Поэтому за опытом нашей наблюдательной комиссии приезжают общественники из других регионов — Михаил Морозов приглашает их на тематические мероприятия, обучающие семинары, вот и нашу школу ОНК имели возможность посетить не только местные кандидаты в правозащитники, но и курганцы, челябинцы, свердловчане. Сейчас все российские общественные наблюдательные комиссии готовятся к большой ротации (списки новых составов будут известны в ноябре). Однако везде по-разному подходят к отбору будущих правозащитников. Михаил Морозов ориентируется, в первую очередь, на профессию.
— Все последние годы нам очень не хватало врачей, юристов, бухгалтеров, производственников, которые могли бы решать узкопрофильные проблемные вопросы, — говорит председатель ОНК. — Сейчас такие люди появились, и они готовы работать.
Совершенно безвозмездно, стоит отметить. Не так давно Михаил Владимирович вернулся с обучающего семинара для членов ОНК, который проходил в Армении. Туда приехали правозащитники из многих российских городов, а также из Eвропы. Так вот европейцы, говорит Михаил Морозов, не перестают удивляться тому, что в России общественные наблюдательные комиссии работают бесплатно. У них за это получают зарплату. При том, что в Eвропе проблем с соблюдением прав в местах лишения свободы гораздо меньше. Михаилу Владимировичу доводилось бывать в исправительных учреждениях Сербии с экскурсией — там несколько меню для представителей разных религиозных конфессий.
— К нам тоже обращаются мусульмане, которые не могут принимать пищу в столовой исправительного учреждения, потому что некоторые блюда приготовлены с добавлением свинины. Или еще жалуются на то, что им запрещают совершать ночной намаз после отбоя, — говорит мой собеседник. — Но в нашей стране подобные моменты пока не регламентированы. Все это можно решить только на законодательном уровне, как, например, сейчас решается в Госдуме вопрос о том, чтобы позволить правозащитникам посещать места лишения свободы в ночное время.
Но чем больше возможностей дается общественникам, тем больше с них спрос — со стороны тех, кого они берутся защищать.
Не могу не задать Михаилу Морозову вопрос, который, наверное, у многих вертится на языке: почему люди, в частности, он сам, готовы по доброте душевной помогать тем, кого называют преступниками?
— Потому что справедливость должна быть во всем — и в том, что касается наказания за преступления. Eсли человек лишен судом свободы и некоторых гражданских прав за тот или иной поступок, это еще не значит, что он лишен света, чтобы читать; прессы, чтобы узнавать новости; еды и медицинской помощи, чтобы жить и пытаться изменить эту жизнь…
***
фото: Михаил Морозов (в центре) во время визита в СИЗО-1.