Настоящие хирурги не сдаются
Пожилой мужчина, страдающий раком почек, стал вторым пациентом, которому сделали редкую для нашего региона операцию.
— Пациент наш с диагнозом «билатеральный синхронный рак обеих почек». Два месяца назад я сам вырезал пятисантиметровую опухоль из его левой почки, — рассказывает Александр Лыков, заместитель руководителя урологического центра МСЧ «Нефтяник». — Время прошло, пациент поправился, функция прооперированной почки восстановилась — мы проверили по данным контрольных обследований. Но проблема не исчезла. Хорошо, что рак не давал метастазов: он только в почках и нигде больше в организме его нет. Плохо, что пока вторая почка больна, высока вероятность появления новых опухолей в них обеих, в том числе и в здоровой. Встал выбор: либо правую почку совсем удалять, либо попытаться вырезать только опухоли. Но оперировать левый орган было проще: я сделал разрез на боку, через него выделил почку, пережал почечные сосуды и сделал резекцию. В правой же почке локализация опухолей крайне сложная, очень непросто вырезать их, не повредив сосуды и всю собирательную почечную систему. Пришлось действовать нестандартно.
. Перед раздвижными дверями в операционную толпятся несколько молодых хирургов в стерильных костюмах, шапочках и масках, они живо что-то обсуждают. А завидев прессу, спешат нас разочаровать: «Там пока ничего интересного!»
Они, как и мы, сегодня зрители — операция по удалению раковой опухоли из почки, находящейся отдельно от пациента, слишком редкое зрелище, чтобы его пропустить. Тем более, не исключено, что через пару лет им самим придется выполнять такое хирургическое вмешательство — его хотят отработать и поставить на поток.
Пока же оперируют Алексей Пономарев, заведующий отделением онкологии МСЧ «Нефтяник», и Сергей Семченко — он недавно прибыл в наш город из Омска, чтобы возглавить вновь открытое отделение трансплантологии ОКБ N 1.
Операция длится уже полтора часа. Все это время хирурги организуют себе доступ к почке. Полостная операция — штука сложная, прежде чем добраться до почки, выделить ее, нужно преодолеть кожу, жировую прослойку и мышцы, обойти другие органы, ничего не повредив сверх допустимой меры.
— Вот сейчас они пережмут почечные артерии и произведут отсечение органа, — комментирует стоящий рядом с операционным столом Александр Лыков.
Тем временем ассистент омского хирурга молотком дробит лед, которым засыплют извлеченную из тела почку, чтобы она не погибла.
— Сколько ты наколол? — окликает его Сергей Борисович. — Это много! Eще же раствор будет. Она замерзнет у нас, — продолжает он.
Когда иссеченную почку со всеми предосторожностями достают из тела, приборы, реагируя на колебание жизненных показателей пациента, издают тревожный предупреждающий писк. Но быстро замолкают. Это значит — все в порядке, все идет по плану.
Сергей Семченко в сложенных лодочкой ладонях переносит орган на отдельный хирургический стол и опускает в металлический таз, наполненный ледяной крошкой и специальным раствором, который не даст почке умереть за то время, что она будет находиться вне человеческого тела. Жидкость и лед немедленно окрашиваются в красный цвет, настолько яркий, что он почти не ассоциируется с кровью и совсем не пугает. Держа руки в холоде, оба хирурга проработают около получаса: сперва Сергей Семченко станет держать почку и все время промывать ее раствором, а Алексей Пономарев аккуратными, но быстрыми и уверенными движениями отделит от поверхности почки жировую прослойку, всегда имеющуюся на этом органе. Затем они вместе займутся четырьмя новообразованиями, которые раньше показало аппаратное сканирование. Из каких клеток состоят новообразования, потом скажет гистологический анализ, но на первый взгляд хирурги решают, что один из этих небольших бугорков имеет кистозную природу, еще два, видимо, все же раковые, и третье, самое большое (больше очень крупного грецкого ореха) — раковое совершенно точно.
Пока хирурги стараются как можно быстрее закончить работу с органом, вокруг них на расстоянии вытянутой руки образуется плотное кольцо людей: зрители из молодых докторов, ассистенты, медсестры — каждый готов помочь и выполнить поданную команду немедленно. Вот и Александр Лыков нашел себе маленькое занятие: сдавливать пакет с раствором, поддерживающим жизнь в почке, чтобы жидкость лилась в правильном темпе.
Наконец, самый напряженный момент подходит к концу. Оперирующие хирурги немного расслабляются, Сергей Борисович шутит, и зрители охотно поддерживают его; все, включая медсестер, смеются, но веселье быстро сходит на нет.
Впереди еще один важный, сложный, ответственный и. значительно более долгий по времени этап: прооперированную почку необходимо возвратить на место, пересадить обратно в организм человека, сшив между собой сосуды, во множестве пронизывающие этот орган.
— Многие смотрят сериалы про медиков и знают, от чего может не прижиться взятая от донора почка: все дело в иммунологическом конфликте, — объясняет Александр Лыков. — В случае с собственной почкой риск, конечно, меньше, но он есть. Только проблема, которая может помешать нормально работать собственной почке пациента, в другом — в тромбозе сосудов в тех местах, где их сшивали. Может возникнуть потеря кровоснабжения какого-то участка почки. Потеря кровоснабжения мочеточника — его вообще нужно пересаживать, заново соединяя с мочевым пузырем совсем не в том месте, где он был раньше, — такая вот методика.
. Потом хирургам еще предстояло зашивать рану, через которую они получили доступ к органу. Но если первая операция год назад продлилась около девяти часов и закончилась далеко за полночь, то нынешняя уложилась в семь с половиной часов. По словам Алексея Пономарева, сейчас пациент стабилен, и почка работает! Eсть все шансы, что она приживется.
***
фото: Сергей Семченко и Алексей Пономарев (на переднем плане) склонились над пациентом, извлекая орган;Александр Лыков регулирует подачу жидкости, не дающей погибнуть извлеченной из тела почке.