Как правильно «слушать воздух.»
В прошлом году травмы разной степени тяжести получили 238 юных тюменцев. 59 из них травмированы в школе.
Статистику по детскому травматизму привела Алина Князева, начальник ПДН УМВД Тюмени, на заседании круглого стола «Межличностные конфликты в школах». Она добавила, что травм криминального характера в прошлом году не зарегистрировано.
Первую галочку в негативной графе, видимо, поставит инцидент в школе N 33. Педагоги, представители правоохранительных органов и общественники собрались, чтобы обсудить: почему это произошло, можно ли было предотвратить и что надо сделать, чтобы подобное не повторялось?
Последовательность событий 16 марта восстановлена, хотя по-прежнему во многом необъяснима. Три девятиклассницы подрались на перемене: две против одной. Побои оказались тяжелыми. Пострадавшую девочку госпитализировали, диагностировав черепно-мозговую травму, сотрясение мозга…
Почему обычная перепалка переросла драку с последствиями, «нападавшая сторона» объяснить не может. Почему начали травить девчонку? Почему сдернули с нее юбку, закинули в мужской туалет и начали избивать? Что на них нашло? Ведь когда-то они были подругами, занимались в спортивной секции, даже завоевывали медали.
Социальные педагоги школы говорят, что девочек упустили. Да, брали их на заметку, но дальше дело не пошло. Мало ли таких детей в огромных школьных коллективах? Времена, когда директор знал всех учеников в лицо и по имени, — прошли. Уследить за каждым из 3000 учащихся в объединенных школах — невозможно.
Психологи ищут истоки агрессивного поведения подростков в семье. Кто-нибудь обязательно вспоминает, что дети — из неполных семей, что мамы воспитывают их одни. Специалисты отмечают, что демонстративное поведение — способ привлечь к себе внимание, которого так не хватает дома. Задерганные мамы, скорей всего, срывались на детях. И это ощущение несправедливости хочется выместить на том, кто кажется слабее. Психологи это называют «размытые ценностные границы».
Так что ситуация не новая. Подобные конфликты были всегда, вне зависимости от времени и места действия. В той или иной степени через подростковые конфликты проходил каждый взрослый. Кто-то такой жесткой школе потом даже был благодарен.
— Почему эта ситуация привлекает такое внимание? — задал вопрос Александр Петрушин, председатель общественного совета при УМВД России по Тюменской области. И сам ответил: — Потому что избиение произошло в стенах школы. Значит ли это, что пройден последний рубеж обороны? Что школа перестала быть территорией, где можно спастись? Перестала быть святым местом? Дети теперь ищут спасения не у педагогов, а в социальных сетях.
— Это ЧП, — согласилась Светлана Мальцева, директор школы N 83. — И его трудно было предсказать. Девочки не планировали кого-то бить, издеваться, все произошло стихийно, спонтанно. Кто-то повысил голос, потом — толкнул.
— Межличностные конфликты и в детских, и во взрослых коллективах имеют одинаковую природу, — считает Eкатерина Тютюник, старший помощник прокурора Тюменской области по надзору за исполнением законов о несовершеннолетних. — Всем надо учиться бесконфликтному поведению, умению договариваться. Признаем, что за последнее время мы это искусство утратили.
Придумать волшебное средство, которое позволит избежать конфликтных ситуаций в школе раз и навсегда, — не получится. Учителя с многолетним педагогическим стажем в этом уверены. Идеальной ситуации ни в подростковой, ни в любой другой среде нет и не будет. Хотя бы уже потому, что не бывает идеальной социальной обстановки.
— Сколько бы мы ни работали, от подобных ЧП никто не застрахован, — говорит Лидия Русакова, директор школы N 70. — Ни усиленный контроль, ни охрана, ни видеонаблюдение не помогут. Они лишь фиксируют случившееся, а надо — его предупреждать. Надо научиться «слушать воздух», знать, чем дышит каждый ученик. Надо, чтобы каждый день в школе был насыщен событиями. Чтобы выяснять отношения было некогда, да и неинтересно. А если все-таки избежать конфликта не удалось, нельзя все выносить на всеобщее обсуждение, афишировать, раздавать ярлыки, ставить клеймо, очернять. Главное — не наказать, а дать нравственный ориентир.
Именно нравственный ориентир, по мнению участников обсуждения, поможет выбраться из конфликтной ситуации. Ведь в детских конфликтах за каждым ребенком сразу несколько взрослых — родители, учителя, тренеры, соседи — и каждый со своей правдой.
— Природная агрессивность есть в каждом из нас, — продолжил обсуждение Андрей Степанов, уполномоченный по правам ребенка в Тюменской области. — Но она контролируется — у кого страхом, у кого — уровнем культуры. На мой взгляд, с агрессивными и пошлыми стереотипами поведения можно бороться только воспитанием. Это единственный цивилизованный выход из всех конфликтов, в том числе и школьных. Когда у ребенка есть два сильных крыла — семья и школа, — он все преодолеет. И когда выпорхнет из стен школы, обязательно научится самостоятельно летать. И тому, кто научится летать, петушиные бои, действительно, будут неинтересны.
Как выстраивать взаимодействие разных структур, чтобы свести конфликты в школьной среде к минимуму, — участники круглого стола обсудят еще не раз.