Марголину исполнилось бы 95…
Во все времена русский человек с нескрываемым презрением относился к пустому чинопочитанию. Над тем начальником, который уважения подчиненных не заслужил, но требует, непременно станут смеяться — пусть и за глаза. Зато тот, кто покажет себя настоящим руководителем, получит и искреннее восхищение, и любовь коллег. И вспоминать о нем будут долго…
Например, в коллективе второй областной больницы не так уж много осталось людей, лично знавших первого главного врача -Михаила Марголина. Но каждый новый сотрудник слышит его фамилию (и пару любопытных историй в комплекте) в первые же дни работы.
— Так было и со мной, — рассказывает пресс-секретарь клиники Анастасия Дембицкая. — Я обратила внимание, что почти каждый день кто-нибудь нет-нет, да и вспомнит Михаила Израилевича.
ВНИМАНИE К ДEТАЛЯМ И ЛЮДЯМ
Прежде чем переехать в Тюмень, Михаил (Мордух) Израилевич работал в Казанском районе. Первое же назначение в трудовой книжке — руководящая должность, заведующий районной больницей. Чести для недавнего выпускника медицинского института, конечно, много. Но на деле сельская больница в конце 50-х годов — это целый воз проблем, требующих незамедлительного решения, и всего полведерка ресурсов, на это отпущенных. Так что диагностика и лечение больных — это треть всех проблем. Куда чаще перед заведующим в то время вставали вопросы обеспечения всем необходимым: начиная от компетентных врачей и заканчивая тряпками для мытья полов.
Но оказалось, что именно такая суровая школа и воспитывает настоящего хозяйственника: кто научился содержать в порядке маленькую больницу, тот, получив под свою руку большую, никогда не упустит из виду важных мелочей.
— Рассказывают, что он всегда был очень внимателен не только к докторам, но и к другому персоналу, — говорит Анастасия Дембицкая. — Он спускался в подвал и обсуждал качество труб с водопроводчиками, ремонтные работы с плотниками. А однажды увидел, как санитарочка тащит в прачечную тяжеленный мешок с грязными детскими пеленками, уже застиранными под водой и потому весящими вдвое больше. Он помог ей нести тяжесть. А на следующий же день в клинике появились специальные тележки, на которых перевозить грузы значительно проще.
… Вклад главврача в организацию работы коллеги называют неоценимым. Говорят, Михаил Марголин, как атлант, держал на плечах клинику, пока она строилась.
— Больница появилась постепенно, корп ус за корпусом, -вспоминает Лилия Кухтерина, руководитель по экспертизе временной нетрудоспособности. -Первым встал корпус взрослой поликлиники. Именно туда я после института пришла работать участковым терапевтом. Больных мы приняли 1 января 1975 года. Там же, в поликлинике, был и кабинет Михаила Израилевича. Зайти мог любой, кому нужно с ним поговорить. Он с одинаковым вниманием вникал в проблемы как медицинских сестер, так и врачей, причем не разделяя вчерашних выпускников мединститута и опытных специалистов. Правда, и ругался он тоже крепко. Но исключительно по делу! И не был злопамятным. А как его любили больные! И как главного врача: он каждое утро непременно проводил обход по стационару, и как специалиста — он работал лором, даже оперировал. Я только недавно узнала, что в трудовой книжке у него специальность — кожвенеролог. Он переквалифицировался, потому что лоры тогда были нужней.
КТО ПОСТАРАEТСЯ, ТОТ ВСE УСПEEТ
До сих пор не могут коллеги понять: где главный врач брал столько времени, когда в сутках всего-то 24 часа?
— Мы познакомились задолго до того, как я пришел работать в больницу, — вспоминает Лев Абрамян, руководитель хозяйственной службы. — Я часто встречал его на автобусной остановке. Он вставал очень рано. В половине седьмого утра был уже на стройке. Ведь ничего же было не достать: ни кирпича, ни цемента! А как часто ему приходилось ездить в Москву! То просить что-то, то заново согласовывать план строительства. Таких многопрофильных больниц, как наша, в союзе было не больше десятка. И все же план, по которому строили, был устаревшим — от 1963 года. Eго приходилось дорабатывать на месте, иначе некоторые помещения просто не соответствовали бы санитарным нормам. Или вот — подземные переходы между корпусами. Их же не было в проекте. Только представьте, как врачам и пациентам пришлось бы посреди зимы по двадцать раз за день одеваться, чтобы перебежать по улице и попасть в соседнее отделение! Он настоял на этих переходах. Он отвоевал их. Он вообще умел договариваться с людьми. В тюменских верхах к нему очень хорошо относились, старались по возможности в просьбах не отказывать. Иногда даже шли на нарушения, чтобы помочь эту больницу построить. Тот же детский стационар — за год построили! Просто у Михаила Израилевича за него очень уж душа болела — коек больничных деткам тогда не хватало. Вот он и поторопил, кого мог. И люди сделали. А все потому, что его очень уважали за одно качество -он никогда не нарушал данного слова. В кабинете у него в иные дни телефон звонил непрестанно. Мне казалось, трубка докрасна раскалится. Но он пока со всеми делами не закончит, домой не пойдет.
… О невероятной работоспособности Михаила Израилевича рассказывает и Владислав Томилов:
— Я пришел к нему на службу мальчишкой. И был его личным водителем до самого конца, — вспоминает нынешний начальник гаража. — Мы общались достаточно близко. Он был уникальным человеком, внимательным ко всем и ко всему. Мы только подъезжаем к больнице, а он уже рукой машет: «Гляди, в том окне стекло разбито!» И устраняли такие недочеты моментально. Люди его очень уважали за то, что он много работает, и стремились быть похожими на него в этом. Распоряжения выполняли сразу, не откладывая в долгий ящик. Но не подумайте, что вся его жизнь была только в больнице! У него было очень много друзей. Например, с Юрием Николаевичем Семовских он очень дружил. Да я вообще не припомню, чтобы были у него настоящие недоброжелатели. Eго хватало на все! И праздники он любил — попеть, потанцевать. И на даче работать успевал. Он очень уважал свою жену Асю Федоровну. Любил сына. Нынче у него двое внуков: Ирина и Марик, который, кстати, внешне очень на Михаила Израилевича похож.
ПОЗЖE ВРEМЯ НАЙДEМ ОТДОХНУТЬ
В 1982 году Михаил Марголин вышел на пенсию. Но, как известно, лучший отдых — это смена деятельности. Поэтому вскоре он в должности заместителя главного врача санатория «Градостроитель» принялся заниматься восстановлением и ремонтом этого обветшалого здания. А справившись с этой работой, вернулся в родную вторую больницу — несмотря на то, что перевалило за 70. Сидеть на пенсии без дела было выше его сил. Конечно, место главного врача давно было занято, но авторитет Михаила Израилевича оставался непререкаем. Для него придумали должность директора. И еще год он держал на плечах хозяйственную часть руководительских обязанностей. Вот только все теперь было не так, как раньше.
— Это ведь были лихие 90-е, — с плохо скрываемой злостью говорит Владислав Томилов. — Многие вещи теперь делались иначе, чем раньше. Бороться с разрухой (которая непременно охватывает любое крупное учреждение, если хоть немного ослабить контроль) становилось все сложнее. Там неполадки, здесь неполадки. Видя, что их не удается устранять вовремя, он очень переживал. Все это принимал близко к сердцу. Как-то ему еще вечером было плохо. Я повез домой, а сам спрашиваю, не лучше ли ему было остаться в больнице? Но он категорически отказался. Ночью его привезли. Уже на скорой. 26 октября 1994 года он скончался.
Коллег, знавших Михаила Израилевича, в больнице, ныне зовущейся второй областной, остается все меньше. Но каждый год они посещают могилу своего первого руководителя. А нынче, в честь 95-летия со дня рождения, приготовили сюрприз — вскоре откроют мемориальную доску. Там, глядишь, получится и присвоить клинике имя М.И. Марголина. Такое предложение недавно высказала краевед Майя Смирнова на заседании рабочей группы по разработке проекта закона Тюменской области «Об увековечении памяти лиц, имеющих особые заслуги и выдающиеся достижения перед Тюменской областью».
***
фото: Марголин проводит одну из первых планерок во второй городской больнице;Так клиника выглядела в середине 80-х;Михаил Израилевич спешит на работу.