Повод поговорить о работе
Народный артист России, руководитель регионального отделения Союза театральных деятелей России Владимир Орел отпраздновал юбилей — 65 лет. Точнее, предпочел не праздновать, а выйти на сцену в спектакле «Ромео и Джульетта», который как раз играли 4 февраля.
И на интервью согласился, обмолвившись, что говорить готов о работе, а не о себе. О себе, мол, много чего уже рассказывал и раньше, надоело. Поэтому беседу мы начали с насущного.
— Насколько я понимаю, есть новости по поводу установки в городе скульптуры народного артиста РСФСР Георгия Дьяконова- Дьяченкова?
— История тянется уже лет пять. Региональное отделение Союза театральных деятелей вышло к администрации города с предложением увековечить память Георгия Ивановича Дьяконова-Дьяченкова. Это был замечательный артист, участник Великой Отечественной войны. Я его еще успел увидеть на сцене. Это был большой талант, который всю свою жизнь отдал Тюмени.
Но время уходит и стирает память. Наша профессия такова, что нас знают и помнят, только пока видят на сцене. Поэтому сначала мы хотели назвать именем Георгия Ивановича улицу. Администрация посчитала идею хорошей, однако нам сказали, что могут дать совсем новую улицу где-нибудь в Восточном микрорайоне или вообще у черта на куличках. А нам не хотелось, чтобы она затерялась. Тогда нам предложили назвать именем Дьяконова- Дьяченкова небольшой безымянный скверик рядом с театром. Он ухожен, в нем гуляют мамы с детишками. Это же еще лучше! Скверик назвали, Валерий Борисов, тогда еще руководитель управы Центрального округа, установил там табличку.
И все, казалось бы, хорошо. Но у нас в Союзе осталось ощущение чего-то недоделанного. Ну что — одна табличка? Я предложил установить в сквере скульптурную композицию в честь Георгия Ивановича.
Мне посоветовали обратиться к скульптору Геннадию Вострецову. Однако макет композиции, который он сделал, оказался очень дорогим в воплощении. К тому же композиция оказалась, на мой взгляд, несколько замысловатой для обывательского понимания. Но решать это было не мне, а Сергею, сыну Георгия Ивановича. И он показал фотографию, где Георгий Иванович сидит на скамье в скверике у нашего еще старого театра: обаятельный, открытый! Мы решили отталкиваться от этого образа. И придумали вот что: будет на скамье сидеть бронзовый артист, держать в руках роль, рядом — софит.
25 января я встречался с главой городской администрации Александром Моором, он поддержал эту идею, сказал: «Будем делать».
— С финансами тоже решили?
— Не можем просить их у власти, мы должны и сами войти в долю. Я собрал правление, и решили, что и тюменский драматический, и «Ангажемент», и театр кукол сыграют благотворительные спектакли, доход от которых пойдет на скульптуру Георгия Ивановича. Поставим в театрах ящики для сбора средств: смогут жертвовать и актеры, и гости. Сергей Дьяконов-Дьяченков тоже сыграет благотворительные концерты в Тюмени и в Тобольске. Потом в долю, наверное, войдет и администрация города. В общем, народному артисту — методом народной стройки.
— СТД о живых тоже заботится? Как обстоят дела у театральных пенсионеров?
— Есть у нас пенсионеры, некоторые, к сожалению, в крайне сложных ситуациях. Есть женщина, которая одна воспитывает двоих внуков… Есть люди с серьезными заболеваниями…
— У союза имеются рычаги оказания помощи?
— Они не так сильны, как хотелось бы. Существует, например, правительственная единовременная материальная помощь, стипендии. Есть фестиваль актерской песни «Почти Belcanto», вырученные средства от которого — тоже пенсионерам. Не думаю, правда, что об этом стоит подробно говорить: все-таки это семейное театральное дело, и помощь пожилым или попавшим в трудную ситуацию людям — это не то, чем стоит гордиться, это естественное дело.
— Что есть для молодых?
— Например, театральная летняя школа, в которую молодые актеры рвутся. Скоро мы будем проводить фестиваль «Почти Belcanto», так вот одним из призов для победителей как раз будет поездка в летнюю школу. Там идут мастер-классы, куда приезжают наши и зарубежные ведущие специалисты.
— Но это для актеров. А, например, для драматургов? Вообще у нас в городе или области драматурги есть?
— Не знаю. В Союзе точно есть, а у нас.
— Мне приходят на ум единичные случаи. Когда в театре кукол поставили пьесы Елизаветы Ганопольской, а в «Ангажементе» — инсценировку романа Виктора Строгальщикова «Край» в исполнении драматурга Валерия Шергина. И то Шергин — он из Екатеринбурга…
— Я видел «Край» и был удивлен: не ожидал, что мне так понравится. Я, может, не совсем согласен с его идеологической концепцией, но это дело вкуса. Зато сам спектакль очень цельный. Сделать из повести материал для сцены очень трудно. И как хорошо режиссер смог договориться с актерами: все шло на одном дыхании. И от Леши Шлямина я не ожидал такой игры.
— Еще примеры нашей драматургии?
— Еще Зот Тоболкин. Я приехал в Тюмень, когда развивался нефтегазовый комплекс, об этом писали много пьес, но уж очень каких-то. прямолинейных. А вот Зот Тоболкин, которого драматургом я не считаю, но именно он написал пьесу «Баня по-черному». Я смотрел спектакль Евгения Плавинского по ней. Это было очень сильно.
А если говорить об этом серьезно, то я убежден, что мы недооцениваем время развития нефтегазовой отрасли. Перед ним и литература, и театр, и кино еще в очень большом долгу.
— Но ведь тюменская большая литература практически вся об освоении Севера!
— Герои были, и они заслуживают еще большего внимания. Не обязательно писать или снимать про нефтяные вышки, истории могут быть лирическими, человеческими. Я считаю, что режиссеры, киношники, писатели должны показать этот период полно и достойно.
— А театр готов рассматривать пьесы неизвестных авторов?
— Проблема драматургии очень сложная. Союз занимается с драматургами, но я должен сказать, что пытаться найти среди множества пьес хорошую — это все равно, что золото мыть. Хотя. тут еще эстетический вопрос: молодые читают, им нравится. А я смотрю и думаю: «Вот что это такое?»
— Со спектаклями так же?
— Бывает. Вот, например, спектакль «Ромео и Джульетта», который идет у нас в театре, и в котором я играю. Я бы никогда его не поставил в этих костюмах и декорациях. Хотя я понимаю прием и не имею ничего против — сделано очень профессионально. Но это не мое. Если я возьмусь ставить классический спектакль, то он и будет классическим. Это, конечно, дело вкуса уже.
— И это нормально.
— Конечно! В этом и прелесть: человек, который посещает «Сатирикон», не пойдет в Малый театр.
— А наш драмтеатр вынужден совмещать классику, авангард, эксперименты?
— Точно. Возьми по-настоящему хорошего авангардного режиссера, так он не сможет у нас постоянно работать. Потому что поставит пару спектаклей для какой-то части зрителей, которая будет от этого в восторге, и больше — ничего.
Все же обыватель хочет иметь усредненную афишу. Что тоже вполне нормально.
***
фото: Владимир Орел.