Идущие по следам
Сложно предсказать, какая информация сыграет решающую роль в поимке беглеца, который числится в розыске. Поэтому сотрудники отдела розыска оперативного управления УФСИН по Тюменской области собирают ее в максимально возможных количествах — вплоть до дней рождения всех родственников того, кого ловят.
Так, на день рождения дочки цыганки Венеры, которая скрывалась от сотрудников правоохранительных органов с октября 2012 года, пришли чуть ли не всем отделом. Инкогнито, конечно, — не обнаруживая своего присутствия. Предполагали, что у матери-беглянки проснутся родительские чувства, и она явится по месту проживания, чтобы повидать и поздравить свое чадо. Не ошиблись.
Задержание Венеры стало, можно сказать, знаковым событием прошлого года. История о ее побеге с участка колонии-поселения при ИК-2 проста и дерзка одновременно — женщина взяла и… ушла. По территории учреждения, собственно, как и другие поселенцы, она передвигалась без конвоя, чем и воспользовалась.
— Скрываются цыгане по одной и той же схеме — уезжают в другой город и приходят в местный табор. Своим там никогда не откажут. Помогут устроиться на работу — на неофициальную, конечно: например, торговать на рынке. Подыщут жилье, — рассказывает начальник отдела розыска Сергей Назаров. — В общем, не сдадут и будут молчать.
Что касается Венеры, то та -тоже крепкий орешек, так и не рассказала, где она бегала. Впрочем, это теперь и не особо важно: за побег женщине добавили еще два года (плюс к шести неотбытым) и отправили ее в уже самую натуральную колонию.
По словам Сергея Сергеевича, побеги из-под охраны случаются нечасто, а из-под стражи (из-за забора с колючей проволокой) так вообще за последнее время -никогда. Львиная доля укрывающихся от сотрудников пенитенциарной системы — это так называемые «пешеходы», которые по решению суда самостоятельно должны добираться до колонии-поселения, а перед этим — явиться в УФСИН, чтобы получить предписание.
— Это те же алиментщики. У них и сроки-то короткие — по двадцать дней бывают, но они все равно уклоняются, — продолжает мой собеседник. — Обычно отсиживаются у родственников, друзей, соседей. И люди их покрывают -вроде как, они же не опасные преступники, подумаешь, алименты не платят… Однако если осужденный — пусть даже по нетяжкой статье — вращается в маргинальной среде и ведет асоциальный образ жизни, он способен и на более серьезные преступления. После того, как суд выносит таким приговор, они начинают причислять себя к какой-то криминальной касте и ведут себя соответствующим образом.
Некоторые вообще выкидывают финты, «как в кино» — при задержании могут и в окно сигануть. Был один такой: при попытке побега сломал обе пятки, но не остановился — пытался сбежать и из больницы, куда его привезли. Тоже через окно. Делают это, как правило, не идейные беглецы, а пьяные или под наркотиками.
— Большинство из тех, кого приходится разыскивать, — это как раз люди, злоупотребляющие алкоголем и наркотиками, — говорит Сергей Назаров. — Хотя есть, конечно, и другие случаи: например, условно осужденные граждане, которые несколько раз не пришли на отметку в уголовно-исполнительную инспекцию — может, забыли или думают, что это не так важно. И даже не знают, что уже находятся в розыске.
И ладно, если они не переехали в другой город и не поменяли номер телефона, — в таком случае все может решиться одним визитом сотрудников и воспитательной беседой. Сложнее, если след уводит за пределы региона, -кто-то из работников отдела практически всегда в командировках. Взаимодействуют и с коллегами из других городов. Бывает, что находят беглецов уже закрытыми -например, в московском СИЗО № 3. Осужденный, которого, сбившись с ног, искали по Тюмени, набедокурил в столице, а при задержании заявил, что потерял паспорт, и представился вымышленным именем. Прошло некоторое время, прежде чем удалось установить его личность по отпечаткам пальцев.
Вообще, за прошлый год сотрудники отдела разыскали 247 человек, уклоняющихся от контроля уголовно-исполнительных инспекций.