Дело царское и не царское
В старой книжке «Вторая древнейшая профессия» Роберт Сильвестр много чего наговорил о журналистах.
Но пришли и на нашу землю иные времена, да и в отношении прежних появилось иное знание. Главное – не удивляться. Но удивляться все-таки время от времени приходится.
На прошлой неделе я посетил по служебным делам город Салехард. Восхищался его нынешним обликом. Прекрасной улицей Чубынина, вознесшейся на месте бывших скотных дворов совхоза «Салехардский». А там, где скрипел и горбатился корявый мостик через речку Шайтанку, громоздится сооружение, напоминающее египетскую стенобитную машину. Однако вывез я из этой командировки и очередное разочарование себе подобными.
На медиа-форуме, участие в котором явилось целью моей командировки, поразило меня одно выступление. Выступление человека немолодого и в значительных журналистских чинах. Докладывая о работе секции, модератором которой он был, коллега быстро переключился на дела прессы российской и начал с большим возмущением говорить о «Новой газете» и радиостанции «Эхо Москвы».
Ну не нравится – значит, не нравится. Имеет право. Однако модератор, распаляясь, воззвал к журналистскому сообществу, чтобы члены этого сообщества сей же час бросились в суд и подали заявления на эти «оппозиционные издания» в целом и в частности на главного редактора Венедиктова и обозревателя Латынину.
Понятно, что въедливое «Эхо» нравится не всем, хотя его слушают и те, кому оно не нравится. Коллега вправе думать и даже говорить об «эховцах» все, что думает.
Но как-то не принято в сильном корпоративными традициями журналистском сообществе подавать в суд на издание, которое не нравится «вообще». Недоволен, раздражен, не согласен? Бери в руки перо или клавиатуру компьютера и действуй. Рази, так сказать, не в бровь, а в глаз! А побуждать коллег, извините, к стукачеству – это что-то или совсем новое, или настолько древнее, что даже старше второй древнейшей.
… Только на следующий день, уже в Тюмени, я догадался, что могло вызвать благородный гнев модератора. Возвратившаяся из Нового Уренгоя обозреватель «Эха» Юлия Латынина порассказывала много разных разностей о том, что, по ее мнению, происходит в этом красивом газовом городе. Ужас, что она сообщила городу и миру! Но я пересказывать не буду, поскольку собственной информации не имею, а доверять чужим мнениям, не подтвержденным документально, давно разучился.
Может быть, действительно, как говорил один мой польский приятель, wszyscy kradna. А может быть, и нет. Может быть, модератор знает лучше. И поэтому сердится. Но я не об ошибках или правоте Юлии Латыниной. Я все о том же – о призыве тащить и не пущать с помощью суда. Обидела Латынина новоуренгойские власти – пусть они, обиженные, и подают в суд. Дело журналиста, знающего иную правду, изложить ее в печати. Повторяю – на той единственной арене, которая нам предоставлена статусом профессии.
А теперь случай из собственной практики.
Было это, по-моему, осенью 1990 года. Когда разнокалиберная пресса вовсю упивалась разоблачениями. И вот появляется очередное. Кажется, корреспондента ТАСС. О том, что-де тюменские нефтяники воруют нефть и – слушайте! – прячут уворованное в старых нефтепроводах. А я за четверть века северных командировок видел много новых трубопроводов, даже самый первый Шаим-Тюмень – строился на моих глазах, но ни разу не видел – старых. Как в них что-то можно прятать и как потом оттуда продавать – не понятно. Более того, технически невозможно… Я встречался со специалистами-трубопроводчиками, которые поднимали меня на смех, как только я заговаривал о «старых трубопроводах». Итогом стала публикация в «Тюменских известиях» с изложением моего контр-расследования. Тем дело и кончилось.
Писать надо, дорогой модератор. Писать. А все остальное – не царское дело.