Где родился – там и пригодился
Причудливое путешествие во времени из трех периодов с овертаймом
Окончание. Начало в N 104.
Второй период
Пятиэтажка на улице Ершова – в этом доме ему дали квартиру. И Леонид Утусиков переехал на Мыс, ставший родным хоккейным домом на много лет.
И не только хоккейным: на протяжении трех десятилетий он возглавлял коллектив физкультуры водников, десять лет был директором ДЮСШ «Водник»… Но я, как тот путник, что, не желая сбиться с тропинки, упрямо бредет по ней одной, не хочу уходить от милого сердцу хоккея – будем и дальше скользить по гладкому льду… Поехали?
Тогда, в начале 60-х, когда тюменский хоккей стремительно развивался именно на Мысу, энтузиасты удивительным образом успевали все совмещать. И Утусиков в том числе. Играл, тренировал, был инструктором физкультуры… Хорошо, что не «штурманом» – по извечным подковерным правилам того времени, «освобожденные» спортсмены такими не признавались и числились в составе речного флота (а кто-то мог стать и дважды капитаном – в команде и на судне, до которого никак не мог дойти!).
А команда «Водник» оказалась молодой и дерзкой. В свой дебютный сезон в первенстве страны (класс «Б», вторая группа) она сразу решительно растолкала конкурентов и обеспечила себе путевку в первую группу – рангом выше.
«Самый первый матч первенства мы провели в городе Лысьва Пермской области, – вспоминает Леонид Гаврилович. – Выиграли 7:3, а я забил две шайбы».
Команда, что называется, «звенела», и внимание ей уделялось немалое.
Однажды, говорит Утусиков, произошло маленькое и приятное чудо: Константин Авербух (заместитель директора судоремонтного завода, большущий любитель хоккея – он был председателем областной федерации – В.Т.) «пробил» лед в столичных Сокольниках. «Водник» тогда проходил сборы в Москве, тренироваться приходилось ночью – но это был московский лед, исчерченный коньками знаменитостей, это была волшебная аура мастеров 60-х.
«Потом команда ушла в «город», к Хуторянскому, на моторный завод. Стала «Рубином». Авербух уговорил меня остаться. Именно благодаря этому человеку наш корт на Мысу был обустроен просто отлично – раздевалки, трибуны… Даже баня».
Так вызревала новая пора – тренерская. Утусиков окунулся в работу с детьми так же яро, как играл: хоккей – такая любовь, которая хороша во всех своих проявлениях…
Например, сейчас он вспоминает с доброй ностальгической улыбкой, как мысовские пацаны шли на тренировку – в полной форме, разве что без коньков. Велено было не надевать форму, но разве устоишь перед изумительной возможностью покрасоваться перед сверстниками в новой шикарной майке с надписью «Водник» и каким-нибудь многозначительным номером – скажем, 17, как у Валерия Харламова, или 10, как у Александра Мальцева!
Он, Утусиков, жил в одном подъезде с другими тренерами – Николаем Драчевым и Николаем Воробьевым. Вместе не однажды доводилось есть… ночные пельмени. Это требует пояснения. На открытом катке главной головной болью была заливка льда. А тренеры, мечтающие побеждать, подчеркивает Леонид Гаврилович, всегда стремились урвать у природы парутройку недель: чуть грянули морозцы – скорей варить-вязать ледовую скатерть.
Ночь растягивалась на свои «три периода», и даже больше, с перерывами на пельмени, которые приносили жены. Смотрели на небо, а молились на… давление в шлангах – только б не упало, только б водичка текла, как надо!
И если все получалось, и лед выглядел свежим, молодым, здоровым, именно таким, как хотели с вечера – забывали про мокрые ноги и усталые головы, спать ложились с легким сердцем: покемарить пару часиков, а там и на тренировку…
А еще молились детские наставники на… заводской транспорт. Пришел автобус вовремя, ребятишки едут на матч – и у тренера отлегло от сердца, одной заботой меньше.
И добытчиком приходилось быть – куда без этого в вечно дефицитное советское время! «Все, все доставал, – без тени гордости (делото прошлое) говорит Леонид Гаврилович. – Только-только начали шить хоккейную форму в Уфе – я крутанулся и привез два комплекта… В Ленинграде была трикотажная фабрика, которая шила свитера для команд класса «А» – элитные, как сейчас бы сказали. Ничего, мы и туда пробились! Возили ли рыбу? Возили! Зато и форму могли заказывать, хотя и не значились ни в каких реестрах».
И снова «воровали лед» у матушки-природы, отбивались от бесконечного снега, засыпавшего площадку, чистили, скребли, надевали коньки, брали клюшки – и шли к детям. Вечный хоккейный кругооборот, счастливый и трудный.
Из летописи детско-юношеской спортивной школы «Водник»:
«Выпускники ДЮСШ Сергей Горев, Александр Пушников, Анатолий Плесовских были членами юношеской сборной СССР по хоккею.
Детская команда в сезонах 1970-73 принимала участие во всесоюзных финалах на приз клуба «Золотая шайба» в Челябинске, Рыбинске, Липецке, занимая пятые места из двенадцати участников. Тренер команд Леонид Утусиков».
Третий период
Теперь я точно знаю, про кого песня со словами: «старость меня дома не застанет». Про него, Утусикова.
К примеру, приходит эта самая упертая и назойливая старушка и требует Леонида Гавриловича. А он, нате вам, в Анкоридже, на Аляске, играет в хоккей! За команду ветеранов. И привозит оттуда в 1995-м «Кубок Северной Америки».
Она снова приходит, в другой раз – а хозяин в отъезде. Снова по ту сторону океана, но с другой стороны – в жаркой Флориде. Это уже 1998-й, уже бронза, но тоже металл драгоценный, на хоккейной дороге не валяется.
И как такого приструнить?! В свои юбилейные 70 лет по-прежнему катается, забрасывает шайбы. Сетует, правда, что лед ветеранам выделяют нечасто, да и время неудобное, почти полуночное.
И это тоже стало аргументом в пользу нового катка, о котором так мечтает Леонид Гаврилович. И это не пустое прожектерство, не бесплодное сидение на «лавочке у ворот» в ожидании мецената. Утусиков вновь в игре – он намерен сделать все от него зависящее, и даже больше, чтобы Мыс получил такую арену. Компактную, не слишком дорогую, но имеющую все необходимое. И главное – искусственный лед под крышей, не зависящий от капризов погоды.
… Я сам напросился: мол, поедемте на Мыс, там покажете все на месте. И мы поехали.
Место тут расчудесное. В самую жару совсем не жарко, буйство зелени, блаженная тишина… Хоккейный корт пуст; тяжеловесно, неуклюже выглядит единственная трибуна (ветхая, древняя, помнящая лучшие времена).
Да, здесь зимой играют в хоккей, и каток остается по-прежнему одной из лучших открытых площадок Тюмени, но… Как ни крути, вчерашний день. Даже позавчерашний.
И домики те, заколоченные, остались, где еще в 60-70-х квартировали хоккеисты разномастного возраста – грелись, переодевались, пили чай, шумно разговаривали, выплескивали положительные и отрицательные эмоции… Это была настоящая жизнь. Но она ушла.
Мы обошли территорию корта, посидели на лавочке близ тех самых черных и пустых домишек, больше смахивающих на бараки. Леонид Гаврилович говорил о том, что место позволяет построить ледовую арену; что в порядке все документы на землю; что есть два проекта – один его не устраивает, а второй гораздо симпатичнее и практичнее, ибо предусматривает многие важные мелочи.
А еще мы живо обсуждали, сколько ребятишек сможет заниматься под гостеприимной новой крышей, пусть пока и воображаемой. «В одной только новой школе на Мысу сколько ребятишек, – увлеченно рассуждал Утусиков. – А вся округа? Тарманы, Парфеново, Матмасы, даже Яр… »
Себе, в самую скромную заслугу, он не ставит то, что сегодня у детской команды «Рубин-95» есть хорошие спонсоры – Сбербанк и Аэрофлот. С их логотипами на майках ребята играли на международных турнирах в Польше и Германии, побеждали и занимали призовые места. И, под властью новых необыкновенных впечатлений, конечно, меньше всего думали о том, кто прорубил «окно в Европу». Для них это всегда простое волшебство.
И только некий добрый дяденька знает, откуда взялись деньги на заграничную поездку. Знает и помалкивает. И скупо улыбается: хорошо, что получилось, дай Бог, ребята поедут еще – может, и до ЛосАнджелеса доберутся, почему нет?
Овертайм
На его юбилей собрались старые друзья, плоть от плоти тюменского хоккея, история в лицах.
Вспоминали, шутили, обнимали именинника, произносили взволнованные тосты, дарили подарки (в том числе именной свитер «Утусиков-70» от городской федерации хоккея и привезенную из-за океана майку «Нью-Йорк Рейнджерс»).
И я там был, ощутив изумительно теплую атмосферу настоящей мужской дружбы, не способной «заржаветь», выдохнуться, испариться…
И подумалось: его, Утусикова, жизнь – сплошной овертайм. «Дополнительное время», которое он успевает прожить помимо «основного», традиционно укладываемого в 24 часа. Он как-то выкраивает еще. Достает, как ту форму на ленинградской фабрике? «Ворует у природы», как тот хрупкий первый лед в начале ноября? Где берет?
Как бы то ни было, он добывает это время и щедро его тратит. Не на себя – на других. На двух своих внуков и многих других ребятишек, для которых хочет ледовой арены.
И я загадал: нет, не к 80-летию… хотелось бы раньше, намного раньше… пусть его мечта исполнится.
Пусть «колыбель» тюменского хоккея – Мыс, такой зеленый, симпатичный, но окраинный (вечная судьба), получит искусственный лед. И пусть судьба изменится. Меняют-то ее, в конечном счете, люди.
И это будет самый лучший овертайм его жизни – и, одновременно, великолепное, радостное ощущение того, что «матч продолжается», и рано вешать коньки на гвоздь…
Гвоздь – он железный, он подождет. Жизнь ждать не может.
***
***
фото: среди друзей (Леонид Утусиков в центре); юбилейный торт-«корт»; тренер Утусиков в раздевалке. 60-е годы; так на Мысу играли в хоккей и болели за него – обратите внимание на полные трибуны; со своей командой на одном из детских турниров.